Золотая дева
Шрифт:
Сев в подъехавшую машину, Канарский бросил шофёру:
— В «Старое зеркало», милейший.
Пётр Канарский предпочитал этот отель остальным по двум основным причинам: отель был обустроен в старинном доме на Невском без излишней современной ажитации и, что немаловажно, в нём редко селились финны. К своим новым соотечественникам Канарский относился без особых родственных чувств.
Такси весело покатило в сторону центра. За окном замелькали милые сердцу питерские улицы, и Пётр Канарский вглядывался в их величавые черты с сыновней чувственностью. Но если бы блудный
Питерские сыщики, сев на «хвост» гражданину Канарскому, плотно вели его до отеля.
2
Питерские коллеги забронировали для Антона номер в том же отеле, где поселился и Пётр Канарский. Косте пришлось довольствоваться хостелом в двух кварталах от «Старого зеркала», но он, казалось, был счастлив и этим. Питер восхитил парня, и он, как только заселился в крохотную комнатку, отправился бродить по набережным Невы.
Антона в номере ожидали. Курчавый юноша с внешностью рэпера пружинисто поднялся с дивана. Если бы Антон не ожидал этой встречи, он бы подумал, что в номер забрался вор.
— Добро пожаловать в Питер, товарищ капитан, — произнёс юноша, широко улыбаясь и пританцовывая на месте. Если бы юноша добавил «йо!» и воздел к потолку средний палец, как это заведено в рэперской среде, Антон вряд ли бы удивился.
— Вас в школе милиции учили так одеваться? — поинтересовался Антон, кивая на болтающуюся на худых плечах парня чёрную футболку с оскаленным черепом и рваные на коленях джинсы.
— Это, типа, для маскировки, — ещё шире улыбнулся парень. — А так, по жизни, я лейтенант. Лейтенант Болтухин. Погоняло: Болт.
— А как твоё имя, лейтенант? Чисто по жизни?
— Имя у меня простое, беспонтовое: Кирилл, — представился лейтенант, всё так же лучезарно улыбаясь.
— А меня зовут Антон Васильевич, — Кречетов протянул руку.
— Да я, в теме, кэп, — лейтенант крепко и надёжно пожал протянутую ему руку.
Антон сделал приглашающий жест, и они присели на край дивана.
— Какие новости о Канарском? — спросил Антон, переходя к сути дела.
— Прибыл вчера. Поселился в 312-м «люксе». Сидит тихо, как пацифист, — коротко доложил лейтенант. — Никаких гостей, никаких тёлок. В настоящий момент гуляет по набережной, кормит голубей. На хвосте у него двое наших. С его трубы зафиксировано два звонка: заказал столик в «Северянине» на вечер и побалакал с неким Гройсманом Исааком Марковичем.
— О чём договорились?
— Забились на стрелку в «Северянине».
— Хороший ресторан?
— Тю, — присвистнул лейтенант. — С разбегу видно, что вы не питерский. В «Северянин» ходят только депутаты и авторитетные воры. Там цены — космос. Я как-то раз туда свою скво водил. Чисто приколоться. Все мои понты закончились на кофе с пироженкой.
— Придётся прогуляться туда ещё раз.
— Вы, кэп, часом не внебрачный сын Абрамовича? Внешнее сходство, вроде, есть.
— Закажи столик на то же время, что и Канарский, — проигнорировал шпильку Антон. — И еще, лейтенант Болтухин, переоденься к вечеру
— Из шмоток я, пожалуй, найду что-нибудь архаичное, — задумчиво взъерошил шевелюру лейтенант. — А вот в плане капиталов я чистый люмпен.
Он встал и демонстративно вывернул пустые карманы.
— Гулять будем на мои командировочные, — успокоил Антон. — И ещё, Кирилл, нам понадобится портативная система прослушки.
— «Жучок» что ли?
— Он самый, — кивнул Антон. — «Жучок» вместе с приёмным блоком. Сможешь?
— Достану, — заверил лейтенант. — Моя скво как раз в техотделе чалится. Можно добыть хоть гиперболоид.
— Пообещай ей коробку конфет, — посоветовал Антон, прикидывая во что ему обойдётся командировка в Питер.
— Шоколад не употребляет, — вздохнул лейтенант. — Калории. Лучше фруктовый смузи.
— Пусть будет смузи, — согласился Антон.
Лейтенант не подвёл. Ровно в пять вечера он явился в номер в совершенно ином обличии. Тройка, галстук, начищенные до блеска остроносые туфли.
— Ну вот и славно, — с улыбкой констатировал Антон, разглядывая лейтенанта. — Эволюция рэпера в человека.
— Скорее деградация, — возразил лейтенант. — Ощущение, как в скафандре. Последний раз надевал эту бодягу на школьный выпускной.
— «Жучок» раздобыл?
Лейтенант молча выложил на столик две чёрных коробочки. Одну маленькую, вторую — побольше.
— Здесь микрофон, — пояснил он, открывая маленькую коробочку. — Здесь — приёмник.
Он открыл и вторую коробочку, демонстрируя содержимое.
— Дальность уверенного приёма — пятьдесят метров.
Антон вынул из футляра приплюснутую горошину микрофона и взвесил на ладони.
— Установишь под стол, где они сядут, — сказал он, возвращая микрофон в коробочку.
— Яволь, герр капитан, — козырнул лейтенант Болтухин. — Хорошо бы сделать это до прихода Канарского и его кореша. Номер столика можно узнать у официанта или сомелье.
— У сомелье?
— Ну да. Чухонец наш — тот ещё сноб. Абы какое бухло пить не станет, позовёт сомелье.
— А если ни официант, ни сомелье не захотят светить информацию? — задумчиво произнёс Антон.
— Тогда сунем им в хайло наши ксивы и напомним тридцать седьмой год, — беспечно заверил лейтенант.
Антон посмотрел на часы. До прибытия Канарского в ресторан оставалось немногим более двух часов. Пора было выдвигаться на исходную. Пересчитав наличность, Антон стоически вздохнул и подмигнул лейтенанту. Вечер обещал быть занимательным.
3
Убранство главного Гостиного зала в «Северянине» переносило посетителя в эпоху декаданса и Серебряного века: антикварная мебель, цветы в кадках, чёрно-белые фото на стенах, самовар, свечи, абажуры. Столик, заказанный лейтенантом Болтухиным, притулился с краю от входа и являл собой идеальное место для наблюдения. Вообще, главный зал ресторана был невелик, человек на сорок. За столики садились по трое-четверо, что создавало ощущение камерности и уюта.