Золотая Орда: Судьбы поколений

Кульпин-Губайдуллин Эдуард Сальманович

Количественное измерение

Из кого в этническом отношении состояла армия Бату-хана? Сколько всего было завоевателей? И каковы были возможности для их жизни и демографического роста?

На основании новейших исследований климата и палеопочвенных данных мы можем говорить о существовании в восточноевропейских степях до второй половине XIV века «средневекового климатического оптимума». Пик оптимума пришелся на XIII век.

Исследования биологов второй половины XX века позволяют достаточно точно определить верхний и нижний пределы числа воинов армии Бату в 50–60 тысяч монголов и тюрков. Возможность расширенного хозяйственного воспроизводства тюрков, пришедших в степи Восточной Европы,

основывалось не только на временно опустевшей после половцев степи, но и в больших, если не уникально огромных, возможностях расширения пастбищ. В эпоху Золотой Орды сезонные кочевья имели меридиональное направление. Они непрерывно сдвигались на север, в леса, к северу от Большой климатической оси Евразии — границы леса и степи. К северу от Оси более мощные черноземы, более устойчивый и влажный климат, больше корма для скота — фитомассы, чем к югу от Оси. Весной, летом и осенью в лесостепи и лесах, превращаемых в лесостепь, на той же по размерам территории, что и в степях, может кормиться в пять раз больше скота.

Иными словами, более чем на 100 лет в Европейской части Улуса Джучи летние пастбища не являлись ограничителями роста поголовья скота, а, следовательно, и роста населения. Ограничителем роста поголовья скота всегда были не летние, но зимние пастбища. В Европе же зимы мягче. Правда, и снега больше. Снег в степи разбивают лошади своими твердыми копытами, освобождая из-под снега траву. Чем больше лошадей в стаде, тем меньше опасности падежа скота во всем стаде. Чем богаче кочевник, тем больше у него лошадей. А богатство его зависит от летних пастбищ.

Чем больше корма для животных — фитомассы и чем меньше она подвержена сокращению за счет засухи, тем больше кочевник может иметь скота, количество которого ограничено только объемом растительной пищи. А возрастание количества скота (ежегодный приплод) на порядок (в десятки раз) превосходит демографический рост людей. Чем больше у кочевника скота, тем большую семью он может иметь. В средневековье у всех народов при недостатке пищи, в первую очередь ее отдавали сыновьям. Сыновья — защитники и продолжатели рода при всех жизненных невзгодах. Но чем более зажиточной была семья, тем больше она позволяла себе рожать и полноценно кормить дочерей. А дочери — это гаранты расширенного воспроизводства рода и сохранения генофонда.

В напряженное время рождаются преимущественно особи мужского пола. В периоды спокойной стабильной жизни — женского. После завоевания — и у монголов, и у тюрков должны были рождаться преимущественно девочки. Известна и еще одна закономерность, которая нам понадобится в дальнейших рассуждениях. Конкретные социально-психологические исследования в современном обществе выявили четкую связь между принадлежностью социальному классу и предпочтением конформизма или независимости. Родители, принадлежащие к зажиточному слою общества, предпочитали независимость, а родители менее обеспеченные — подчинение. Чем меньше зависимость от проблем элементарного пропитания, тем меньше социальная зависимость от окружающих, больше предпочтения независимости, больше укрепления мужского начала в семьях и в народе в целом. Исследования психологов позволяют говорить также о том, что плохое питание приводит к физиологическим результатам (например, к эндокринным нарушениям). Эти результаты приводят к тому, что у мальчиков уменьшается чувство ответственности, а тело приобретает особенности женской фигуры, у ребенка закрепляется уровень зависимости от окружающих.

Хотя эти закономерности выявлены социологическими исследованиями наших дней, естественно предположить, что они имеют фундаментальное основание в психологии людей, вне зависимости от времени и этнической принадлежности.

Кочевники сухих центрально-азиатских степей с их ограниченным объемом фитомассы, придя в богатые травостоем степи юго-восточной Европы, получили возможность стать более сильными и богатыми, перейти от простого к расширенному демографическому воспроизводству. Последнему благоприятствовало сочетание традиций и сложившихся обстоятельств.

Согласно традициям

кочевников, у побежденных кочевых племен могли физически уничтожаться мужчины, но не женщины, которые, если их было чем кормить, брались в жены или служанки, дети — в работники. В мирное время дети и женщины пасли стада. Лишь в неспокойное время стада охраняли мужчины. Монгольская армия повсюду устанавливала жесткий порядок. Она изгнала с родных пастбищ часть половцев (многие из них возвратились назад), но не изгнала половчанок и их детей. Половчанки становились женами (вторыми, третьими, кто сколько мог содержать) или служанками, занимавшимися хозяйством, доившими коров и кобылиц, делавшими творог — основную белковую пищу кочевников.

Оценим возможный рост и нижний предел численности кочевников Золотой Орды. Существуют формулы, по которым можно рассчитывать соотношения кормов для скота (фитомассы), количества скота и численности людей. Можно поступить и иначе: обратиться к прецедентам, подчиняющимся тем же закономерностям и дающим возможность получить без расчетов те же результаты. Обращение к прецедентам имеет неоспоримые достоинства по сравнению со всеми другими (по захоронениям, по данным о численности войск, налогоплательщиков, свидетельствам нумизматики и т. п.) методами оценки численности населения, в которых исходная база данных ограничена, и поэтому велика область спекулятивных предположений. Прецедент имеет максимально возможную или полную доказательность, так как может рассматриваться как прямой аналог эксперимента в естественных науках.

Такой прецедент исследовали совместно биолог Игорь Иванов и историк Игорь Васильев. В 1801–1803 гг. прямой потомок золотоордынского соционима — небольшая казахская (Букеевская) орда из 50 тысяч человек с 200 тысячами голов скота по разрешению царского правительства и под его контролем поселилась на пустующих в то время землях Рын-песков в междуречье Волги и Урала — территории, географически расположенной почти точно в середине степной зоны Золотой Орды. Через 20 лет у них было уже пять миллионов голов скота (т. е. рост в 25 раз), что оказалось чрезмерным для вмещающего ландшафта и вызвало экологический кризис в междуречье Волги и Урала. Несмотря на кризис и его следствие — падение поголовья скота в 2–3 раза (до 1,5–2,6 млн.), население, стартовав со стагнационного демографического состояния, за 40 лет утроилось, составив 150 тысяч человек.

Следует отметить, что степи между Доном и Днестром по площади примерно в 10 раз больше, чем в междуречье Урала и Волги, но в силу более благоприятных природных условий позволяют вегетировать значительно больше фитомассы, чем в междуречье Урала и Волги. Это значит, что экологический кризис в Южнорусских степях мог произойти при численности населения более 1,5 миллиона человек.

Если принять общую численность завоевателей, пришедших в Восточную Европу, в 300 тысяч человек (при 60 тысячах взрослых мужчин и исходных пяти членов нуклеарной семьи простого демографического воспроизводства) и темпы утроения населения через каждые 40 лет, то к 1282 году численность их должна была составить не менее 900 тысяч, к 1322 г. — эпохе расцвета Золотой Орды — 2700 тысяч человек.

Следовательно, природными исходными ограничителями динамики роста кочевников были: их способность превратить лес в лесостепь, и естественные зональные географические пределы. Попросту говоря, сколько скот в прямом и переносном смысле мог съесть лесов до той естественной границы, когда уже нельзя превращать лес в лесостепь. Известно, что степняки дошли до этого рубежа: золотоордынцы в 70-х годах XV века почти ежегодно кочевали близ южной границы Московского княжества.

Ограничением темпов роста стала чума. От чумы в средневековье умирало от трети до половины жителей стран, охваченных эпидемией. Сколько погибло людей в 1346–1347 гг. в Золотой Орде, мы не знаем. Но несомненно то, что динамика демографического роста была прервана, население уменьшилось, однако никак не могло опуститься ниже рубежа в один миллион — минимальной критической массы этноса, которая позволяет осуществить цивилизационный прорыв.