Золотая Ослица

Черникова Елена Вячеславовна

– Но это же бывает, - встрял молодой Щ.

– И я стал делать одну глупость за другой. Я пристрастился к казино, купил "мерседес", разбил "мерседес", увяз в долгах, у меня тяжело заболела жена, разбаловались дети. Я приходил к своей бывшей любовнице и жаловался, жаловался, а она терпеливо слушала, не комментировала и лишь подливала мне кофе. И вот мне снится: прихожу я к ней много-много лет спустя и прямо спрашиваю - почему ты бросила меня тогда? Как женщина - ты просто подарок. Но как партнер по бизнесу - ты талисман. Амулет. Бронежилет. Что угодно - но что-то очень крепкое и нужное. Почему ты ушла от нашего дела?

А она ничего не отвечает, кофе подливает, улыбается. Я посмотрел на ее ноги, ничуть не изменившиеся со временем, и ужасно захотел ее. Встаю, подхожу к ней, пытаюсь погладить, как встарь, целую в шею - и меня сильно бьёт током. Настоящим электрическим разрядом. Я просыпаюсь оттого, что, оказывается, дернулся и упал с дивана на пол, да так неловко, что сломал ногу. Мне ее потом лечили-лечили, да так вот и хожу теперь с тростью...

– Интересно, - задумчиво сказал Щ, - как это всё понимать?

Он посмотрел в сторону, на дверь, из-за которой доносились резвые музыкальные пассажи, и вздохнул:

– Я боюсь, что никогда не пойму, зачем между мужчинами и женщинами так часто поселяется жестокость. У меня этого еще не было, но вдруг будет? Сейчас я влюблен в мечту, но вдруг она сойдет с картинки и прикоснется ко мне?

– Не бойтесь. Выйдет боком - только если вы встретите свою. Предназначенную, - ответил Ш, покачивая головой.

– Возможна ошибка!
– возразил Ч, припомнив свой печальный сон.

– Всё возможно, - согласился Ш, - поэтому не надо дергаться. А то можно упасть. Например, с дивана.

– У моей мечты есть имя. Его все знают, кто смотрит хотя бы на афиши, - тихо признался Щ и еще больше ссутулился.

– О Боже, да не она ли была здесь в начале праздника под руку с мужем?!
– воскликнули Ч и Ш.

– ...

Собеседники вдруг разволновались и заговорили одновременно, их было невозможно понять, но Щ все же расслышал, что любимая им недоступная мечта, во-первых, очень похожа на ту, что видел во сне Ч, и на ту, с которой столкнулся в жизни и во сне Ш.

Мужчины покинули курительную и пошли на поиски незнакомки, странно напоминающей всех женщин. Каждый решил, что обознался, или совпадение вышло, но посмотреть на нее загорелись сильно.

В центральном зале кипело веселье. Сам юбиляр, возбужденный до красноты, принимал и принимал поздравления, пожимал руки, похлопывал по плечам, пил очень много "Нарзана" и не закусывал. Две парочки пританцовывали нечто фокстротоподобное, официанты десятый раз переменили блюда, лилась музыка, над волнами которой там и сям прорывалась очередная речь с похвалами хозяину.

И только серо-зеленый трезвый Т никак не мог пробиться к У поближе, чтоб спросить, где, наконец, Ли. Стоило ему сделать шаг, как перед ним вырастал очередной поросенок на блюде: очередной официант заслонял проход к господину У.

Тогда Т вернулся к столу, сел и спросил у Альматры, не может ли она сама подойти к родному отцу и поинтересоваться, где Ли.

– Не могу, - решительно ответила девушка и опустила глаза.

– Как это?
– еще больше встревожился Т.

– Когда я была маленькая, отец запретил мне задавать ему любые вопросы. Если я забывалась и вдруг что-то спрашивала, он... словом, он очень красноречиво напоминал мне это правило. К настоящему возрасту я очень крепко усвоила: никаких вопросов.

– А что будет?
– недоверчиво спросил Т.

–

Он убьет меня.

Т почудилось, что он сходит с ума. Мир лихо крутанулся перед глазами, свет на миг померк, но Т ухитрился взять себя в руки. Встал и сказал:

– Кажется, я что-то понял, но это слишком. Надо действовать, иначе этот полоумный, которого я считал своим другом, выкинет такое...

Он не успел договорить, потому что в это же мгновенье по всем комнатам что-то грохнуло, треснуло, электролампочки повзрывались и рассыпались на тысячи осколков, покрывших столы с едой стеклянной пылью. Пиршество остановилось, в темноте все тут же замолчали, охваченные ужасом. Музыка стихла.

– Какого черта!..
– взвизгнул юбиляр.
– В чем дело? Несите свечи!!!

Народец позволил себе чуток пошевельнуться. Официант принес большую белую свечу, и в полумраке открылась чудовищная картина разрушения. С окон сорваны портьеры, стулья перевернуты, шикарная еда погибла - часть под осколками ламп, часть - свалилась на зеркальный паркет. Венецианские бокалы послетали со столов и разбились вдребезги. Запахло паленым волосом. Учуяв дым, дамы запищали, кавалеры забормотали что-то несловесное, поскольку никто не знал, что можно говорить в таких случаях, как взрыв на банкете у главного поэта, философа, да что там - главного человека страны...

Господа Ч, Ш и Щ раньше других восстановили активность и направились к юбиляру, но господин У предусмотрительно выхватил свой пистолетик и навел на публику.

– Стоять, скоты!
– рявкнул он.
– И молчать! Охрана!

Официанты выхватили пистолеты и окружили своего хозяина. Из-за их широких спин он скомандовал:

– Сейчас наведут порядок, я разберусь и вернусь.
– И пулей вылетел из центральной гостиной.

Он вбежал в коридор, ведущий во вторую квартиру и ринулся к самой крепкой в мире двери, за которой оставил свою жертву. Трясущейся рукой он нащупал на дистанционном пульте кнопку, запустил нейтрализующий газ и засек время. Через пятнадцать секунд он открыл дверь - нейтрализатор превратил отраву в чистый кислород, - и вошел в комнату. Включил неповрежденное электричество и застыл в оцепенении: на полу не было трупа. Ли исчезла.

Господин У подошел к окну, открыл форточку - проветрить помещение. Сел в кресло и, стиснув зубы, застонал. "Этого не должно быть! Я найду тебя!" - голова его трещала, ярость распирала сердце, готовое вот-вот лопнуть от нечеловеческой, страстной ненависти к обошедшей его, обманувшей, обдурившей беглянке.

Он позвонил в свою изумрудную лабораторию, вызвал начальника в белом халате и велел включить все поисковые приборы.

– Слушаюсь, - сказал начальник, - но ведь тогда мы на некоторое время ослабим контроль над воплощающимися душами. В Россию могут проникнуть нежелательные...

– К черту! Проникнут!.. Блядь... Потом руками передушу, если проникнут! Мне сейчас важнее всего она! Где она? Куда подевалась ее душа и, кстати, ее чертово тело? Я разлучил их, а они исчезли. Вы понимаете, что это значит? Вы понимаете, что в нашем правиле не должно быть исключений?!!
– он орал на начальника лаборатории, потому что больше орать было не на кого. Никто больше не знал полной правды об изобретении господина У.

Начальник отошел от телефона, а через минуту доложил полную готовность к запуску всех приборов поиска душ.