Золотая Ослица

Черникова Елена Вячеславовна

– Так включай же, не тяни!!!
– драматично прохрипел господин У.
– Ну? Что там?

– Ничего...
– в смятении ответил начальник через две минуты.
– Мы уже прочесали всю Землю.

– Как это ничего? Она здесь, она не могла улететь так быстро!
– господин У рычал в телефон и даже начал грызть ногти.

– Могла, - вдруг сказал начальник лаборатории, - ведь она еще не грешила. Она даже не поела у вас на банкете...

– Ты, старый козел! Я сейчас пойду к быдлу, наведу там порядок, а через десять минут вернусь сюда. И если ты не найдешь ее, ты знаешь,

что я с тобой сделаю. Понял?
– отчеканил господин У и бросил трубку.

Когда он вошел в зал с гостями, освещение уже починили, пол подмели, со столов убрали попорченные осколками яства, заменили скатерти и повесили новые шторы. Оперотряд из официантов работал споро, а гости, дабы встряхнуться, пытались помогать, отбросив снобизм.

– Господа!
– с чувством сказал юбиляр, - мне только что сообщили, что уже идет активная работа по отысканию террористической группы, пытавшейся испортить наш праздник. Члены группы яростно ненавидят современную поэзию. А поскольку я олицетворяю, то... ну, словом, все ясно. Негодяи будут пойманы, и мы узнаем, каким таким уникальным способом они ухитрились взорвать лампочки и всё прочее. Сейчас подадут превосходный десерт. Продолжим, друзья мои!
– и он взял грушу из большой хрустальной вазы, выставленной на стол официантом во время его короткой речи.

Гости, так и не обретшие дар речи, попытались обрести свои стулья, и многим это удалось.

В сторону господина У двинулись уже четверо: разъяренный исчезновением жены Т, озадаченные сновидцы Ч и Ш, а также влюбленный в мечту и афишу молодой Щ.

Юбиляр, заметив шествие, слегка кивнул ближайшему официанту. Поняв движение хозяина, тот выдернул из рукава портативный огнемет и направил на приближающихся мужчин.

В зале опять запищали женщины.

– Назад, - сказал официант и сделал шаг. Нажал на курок и выпустил короткую показательную струю огня.

Все четверо мигом сообразили, что поспрашивать мирно не удастся и надо действовать, исходя из внезапных озарений.

Озарило Т. Когда в дверях как ни в чем не бывало появился очередной официант с громадным тортом-мороженым в виде улыбчивого бело-розового гиппопотама, Т, мигом вспомнив свое детское каратэ, неуловимым внезапным броском выхватил поднос и влепил по огнемету гиппопотамом в тот миг, когда официант собрался открыть настоящий огонь. Необъятное мороженое залепило глаза и руки стрелка, охрана от дверей кинулась в бой, но и те трое - Ч, Ш, Щ - не дремали. Страшные удары резной трости Ш расчистили Ч и Щ дорогу к юбиляру, Т оттолкнул ослепшего огнеметчика, выхватив у него оружие. Сбил с ног У, уселся на него, больно прижав каблуками ладони У к полу, и повернул огнемет на охрану.

– Говори, - приказал Т придавленному У.
– Где она?

– Где женщина, с которой вы ушли куда-то в начале банкета?
– уточнил Ш, помахивая тростью.

– Мужчины!
– вдруг обратился к бесконечно шокированным гостям молодой Щ.
– Тут надо всем разобраться. Куда исчезла эта женщина?

– Я не знаю, - просипел У, - она ушла. Я не знаю, где она.

– Папа, скажи им правду, - тихо подошедшая Альматра подняла руку и сделала знак охране - не двигаться.

Дюжие

официанты, уже перестроившиеся было в боевое каре, недоуменно остановились. Дочь главного - это дочь главного. Всегда была в тени, всегда молчала, но она - дочь главного! Бедняги оторопели и принялись ловить командный взгляд, но спина воссевшегося на У решительного Т отчаянно мешала.

– Алечка, - всхрипнул из-под Т главный, - уйди, дорогая...

– Нет, папа, - вздохнула дочь, и все увидели в ее хрупких девичьих руках короткоствольный автомат.
– Я очень устала уходить. Вопросов я не задаю, папа, ты знаешь. Поэтому я требую: скажи им правду.

Три-четыре дамы из общества упали в обморок. Официанты нервически переглядывались. Молодой Щ, следуя вдохновению, подбежал к поверженному юбиляру и связал ему руки и ноги полотенцами. Альматра одобрительно кивнула ему и покрепче взялась за оружие.

– Уйдите, вся охрана, - приказала Альматра.
– А то перестреляю.

Охрана, с ужасными лицами, вся вышла. Гости повскакивали с мест:

– Скажите, что происходит? Что случилось?

– Ничего. Всем пора домой, - ответила Альматра.
– Возьмите десерт с собой. Вон там пакеты, если у кого нету.

Но у всех с собой было: в сумках у дам обнаружились просто залежи полиэтилена. Смахнув со столов фрукты, креманки с желе, с мороженым, а впопыхах и серебряные приборы, гости испарились в считанные секунды.

– Очень хорошо, - сказала Альматра, опуская автомат.
– Господа, посадите папу на стул. Не развязывайте.

– Деточка, ты не в себе, - прошипел папа.

– Не будем устраивать загадочных спектаклей, - предложила деточка.
– Господин Т, вам интересно, где ваша жена? Я догадываюсь. Вы трое, кажется, тоже заинтересовались. Я не знаю точно. Есть догадки. Знают только двое: мой отец и начальник его лаборатории.

– Какой лаборатории? Что за дела?
– все сосредоточились на Альматре, пытаясь оценить ее поведение.

– Солнышко, - прошипел господин У, - ты, кажется, решила в Павлика Морозова поиграть?

Но дочь не обратила на него внимания.

К ней шагнул Ч.

– Девушка, милая, - заговорил он, хлопая пушистыми ресницами, - попробуйте побыстрее объяснить нам, а мы попробуем что-нибудь предпринять.

– Заткнись, стерва, - вновь подал голос отец ребенка.

– Сейчас-сейчас...
– Альматра задумалась, почесала переносицу и решилась.
– В кармане у него - черный дистанционный пульт. Извлеките.

Т повернулся и сделал было жест в сторону кармана, но господин У, изрыгая сильные слова, забился, завертелся, всем телом сопротивляясь конфискации пульта и кроя предателей-охранников. Т двинул старому другу в челюсть. Друг не заметил удара, поскольку исступление борьбы пронизало его незначительное тело до последней клеточки. Т добавил. Ш и Щ сжали борца с двух сторон, Т проник в карман и достал пульт.

– Что это?
– спросили у Альматры все.

– Ключи. От всего, что у него есть и от лаборатории. Пользоваться этими кнопками я не умею, но без пульта ему не запустить ни одного из его дьявольских процессов, - сказала Альматра непонятную фразу.