Золотая сетка
Шрифт:
Старик посмеивался.
– Это слишком просто, чтоб я один оказался такой умный. Одно невдомек: почему-то мало народа догадывается. Но только и это еще не все.
И выложил третью тетрадь, тоненькую, с надписью на обложке: "Подвохи".
Оригинальный термин… Я развернул тетрадь, посмотрел на цифры, поставленные парами и тройками… и ничего не понял.
Иван Иваныч от моего замешательства пришел в восторг, хихикал и потирал руки.
– Не все вам, грамотным, нас, стариков, учить! Догадайся!
Но я "чесал репу" и не понимал, в чем подвох.
– Даю подсказку: "семнадцать" взял отсюда.
Но и это ничего
– Ладно, уели таки вы меня, уели! Что это?
– Это, Ваня, когда по всем приметам должен идти один номер, он не выходит, а вместо него выходит заменитель. Я частенько дублирую верные номера подвохами. Но тут уж никаких расчетов, никаких кудрявых формул. Голое чутье. Можешь списать, я добрый.
– Иван Иваныч, вы что? И таки даром? Оно же стоит бешеных денег. Ваша математически неграмотная работа по объему и уровню исследований тянет на хорошую диссертацию.
– Наплюй, – сказал старик сумрачно. – Ты малый правильный. Сколько у меня было случав, как с твоей пятеркой? И редкий-редкий раз находится среди сукиных детей порядочный человек, чтоб поделиться. Не то чтоб я жадный такой – плевать, я себя и старуху обеспечил. Из принципа вредно становится! Видел, как у нас над номерами дрожат? А ты на той неделе вариант отдал не глядя. Не заикнулся даже ни о чем. И знаешь, этим ты меня, тезка, убил. Наповал и окончательно. Ты, сынок, только и будешь игроком, потому что игра не терпит жадных. Костя жадный, Дима еще хуже, и никогда к ним масть не пойдет. А к нам пойдет. Потому что мы за мастью гонимся, а не за деньгами, ну ты понял, о чем я, не знаю, как там оно по-научному.
А может, ты такой, потому что не русский прохвост. И кстати, прости за иерусалимского казака, не от ума я это ляпнул. В общем, бери подвохи. Остальное, вижу, у тебя есть. Остальное – это основа. Но это – изюминка в хлебе. Сам ты видел, как это работает.
Но я тетрадь не взял.
– Мне так неинтересно.
– Какого тебе еще рожна горячего? – фыркнул Скобелев.
– Понимаете, я не жадный, но таки я еще и не игрок совсем. Я математик. Строго математик. Я занялся игрой из спортивного интереса, не из-за денег. Мне интересно, чтобы я думал сам. Вы, по сути, делали ту же работу, что и я. Но вы не знаете, почему выпадают друг за другом цифры, а я знаю. Вы нашли подвох, то есть взаимозаменяемость цифр, но не знаете, почему они друг друга заменяют. Это уже совсем другой уровень закономерности. И я хочу его просчитать.
Иван Иваныч хмыкнул.
– Сделаешь докторскую и будешь доволен, спортсмен. А нас без хлеба оставишь на старости лет.
– Таки вы зря. Даже ежику понятно, что подобные вещи не идут в открытую публикацию. Уверен, что все это было открыто много раз разными людьми независимо друг от друга. Но все держали открытие при себе, и в результате мы изобретаем велосипед.
Скобелев помолчал немного, поскреб обложку тетради ногтем, вздохнул.
– Ваня, не два ли мы с тобой дурака? Люди рвутся к этим вещам заработать денег, возьми хоть того же Диму, или Юрий-Палыча, да они бы зубами ухватились за бумаги эти, и хапать стали бы ртом и задницей, прости господи! Жрать бы им в три горла.
А мы? В цифирки играем, старый да малый.
– Иван Иваныч, да пусть все говорят, что дуракам счастье! Иван – он дурак и есть, два Ивана – дурдом ходячий. Это как в сказе: пусть они умные, все равно мы всех обставим, потому – Ивану это по должности положено.
– Обставим, говоришь? – Глаза старика заблестели. – Тогда, Иван мой
Через день мы поехали получать наличные деньги. Мелкие выигрыши выплачивала Любашка – на это хватало того, что играли прочие посетители. "Я вас тут всех за Костиков счет содержу!" – язвила она, когда мордоворота не было поблизости. Но случалось, что не хватало на выигрыш и дурных Костиковых денег. Мы встретились в Новогиреево и на невзрачном зеленом "Москвичонке" поплелись через всю Москву, забитую пробками по случаю первого снегопада, в главную контору на Пятницкой.
Просто, почти бедно одетого старика в европейски обставленном офисе встретили как старого знакомого: не первый раз он пощипывал из этого стога. Но меня, как оказалось, в этом месте тоже знали. За дверью узорного стекла с табличкой "Старший бухгалтер", у стола с шикарным компьютером и другими признаками респектабельности нас встретил не кто иной, как томный мальчик Дима.
– Давно, давно вас ждем, Иван,- нежная ладошка попыталась изобразить рукопожатие.
– От души поздравляю. Вам, Иван Иваныч, появился опасный соперник.
Глаза старика, увеличенные сильными линзами, щурились, как у кота.
– Пустое, Дима! Нас Костя один прокормит. А мало ли таких Костиков?
– Достаточно. Значит, вы считаете, что на всех хватит? Вы, как бы сказать, показываете ему сюда дорожку?
Как-то странно он спрашивал, и я поспешил поставить все на свои места, сообщив, что у Ивана Иваныча свой бубновый интерес и третья доля в выигрыше. У Димы от такой новости съехали набок очки и порозовели уши, но спрашивать он ничего не стал. Начал оформлять документы на выплату и с особенным вниманием изучал мой паспорт: имя, отчество, фамилия, год рождения, прописка. Фиктивная, естественно, прописка, в месте, где я ни разу не бывал, за три года вперед уплатив старушке – божьему одуванчику. Даже сунул нос в штамп загса. Хотя зачем ему?
Заполнив квитанцию, Дима отдавать ее мне не спешил.
– Иван, вам не передавали мою визитку?
Я про эту карточку и думать забыл и извинился.
– Ну, неважно, если я вас все равно увидел, да еще по такому приятному поводу.
Не могли бы мы поговорить?
И стрельнул глазами на Скобелева. Тот поднялся и вышел: секретничайте, давайте, мол! А Дима рванул с места в карьер:
– Иван, у меня к вам деловое предложение. Вы играете в доле со стариком? Он, конечно, самородок, но неграмотен до ужаса, – закончил чуть ли не церковноприходскую школу. Я слышал, что вы математик-профессионал. Я же заканчивал тот же МГУ, но экономфак. Я профессионально умею анализировать цифры, так же как и вы. Не хотите объединить со мной усилия?
– В чем?
– В поиске универсальной системы игры.
– Опять сетка?
– Назовите ее так. Скажу, не хвастаясь, что уже продвинулся до известной степени.
– Ничего об этом не слышал.
– Скажем так, я свои успехи не афиширую. Вы как математик знаете, что такая работа требует времени и постоянного совершенствования. Объединив наши усилия, мы могли бы создать уникальный инструмент.
– Если у вас есть успехи, зачем вам моя помощь?
– Для ускорения работы. Расчеты громоздки и непросты.