Золотая ветвь
Шрифт:
— Наши вещи! — Хаук указал на разбросанное в траве содержимое мешков. Кушениры добросовестно обыскали их, но уничтожили только съестные припасы. Все остальное было просто разбросано тут и там. Уцелело даже оружие обоих противников, валявшееся на месте схватки.
Хаук обрадовался талгату, как родному. Он ловко подхватил его одной рукой, поцеловал основание клинка, заткнул лишившееся ножен оружие за пояс и небрежными пинками сгреб остатки своего добра в мешок. После чего махнул рукой эльфам:
— Скорее уходим! Они еще могут опомниться!
С ним опять никто не спорил. Только Видящая чуть-чуть
ГЛАВА 15
Они остановились только к полудню, перевалив через горный кряж, ограничивающий долину. Здесь среди беспорядочных нагромождений камней и теснящегося между ними кустарника им попалась поляна, со всех сторон окруженная валунами и кедрачом.
Собственно, они не выбирали это место для отдыха — просто в один прекрасный момент Хаук, который шагал впереди на правах горного жителя, остановился и сбросил с плеча мешок.
— Остановимся, — распорядился он. — Женщины устали.
Ласкарирэль, которая уже некоторое время шла сама, без сил опустилась на колени, привалившись боком к валуну. У нее болели ноги и спина, и девушка чувствовала, что в ближайшие час-полтора просто не может сделать ни шагу. Видящая выглядела немногим лучше — у нее, по крайней мере, остались силы держаться на ногах.
Стащив сапог, Хаук вытряс из него огниво и трут и кинул их лорду Шандиару:
— Собери хворост и разожги костер. Я пройдусь, поищу дичь!
Из своего мешка он вытащил короткий охотничий лук и пучок стрел и растворился в кустарнике так быстро, что даже не услышал, как презрительно зафыркал лорд Шандиар.
— Он вернется, — не открывая глаз, прошептала Ласкарирэль. — Я его знаю.
Наместник Изумрудного Острова еще какое-то время фыркал и что-то бормотал себе под нос, а потом все-таки подобрал огниво и трут и ушел в противоположном направлении.
Волшебницы остались одни. Видящая присела на камень и разложила на коленях прихваченные у кушениров амулеты. Магии в них было совсем чуть-чуть, но это были настоящие амулеты, а драгоценные камни сами по себе обладали магической силой. Огранка лишь усиливала ее или меняла тональность.
Видящая еще изучала камни, когда Ласкарирэль, восстановив дыхание и кое-как придя в себя, открыла глаза и осмотрелась по сторонам. Совсем рядом потрескивал сучьями лорд Шандиар, но Хаука нигде не было слышно.
— Смотри-ка, сестра, что тут есть, — промолвила девушка и на четвереньках подползла к кедрачу, у подножия которого росли какие-то травы. — Это съедобные коренья! У тебя есть нож, чтобы их выкопать?
— Называй меня старшей сестрой, — немедленно ответила волшебница. — Я прошла посвящение гораздо раньше тебя. Ты сколько лет тому назад стала Видящей?
Ласкарирэль смущенно оглянулась через плечо.
— Я… я прошла посвящение за полтора года до того, как началась эта война, — пролепетала она. — И очень удивилась, когда четырнадцать лет назад именно меня Ллиндарель захотела иметь своей Видящей. Я думала, она предпочтет кого-нибудь поопытнее… Мы с нею были всего-навсего двоюродными сестрами…
— И в ее роду не нашлось никого подходящего, кроме тебя, — кивнула Видящая. — Судя по тому, что я знаю о правящем доме Изумрудного Острова, ты всего
За разговором Видящая совершенно забыла о просьбе девушки передать ей нож, и Ласкарирэль руками выкопала съедобные корни, а заодно нащипала кое-каких травок. Видящая с любопытством уставилась на незнакомые ей растения.
— Ты уверена, что это можно есть? — подозрительно прищурилась она.
— Да. Я их уже ела. — Девушка принялась очищать корни от земли и ботвы. — Меня научил Хаук. Собственно, он не знал, что учит, просто показал и дал попробовать, а я запомнила…
— Что у тебя с ним?
Ласкарирэль оглянулась по сторонам, словно их могли подслушать.
— С Хауком? Н-ничего!
— Ничего себе «ничего»! — фыркнула Видящая и подсела ближе. — Я видела, как ты прижималась к нему в пещере, а он обнимал тебя за плечи. И как он потом тащил тебя на себе, хотя давно мог поставить на землю! Он заботится о тебе! Признавайся — вы влюблены?
— Нет! Нет! — Девушка затрясла головой. Ей было неприятно вспоминать подробности, но младшие сестры не лгут старшим сестрам, а ученицы — своим наставницам. Так повелось в Ордене Видящих, и она призналась:
— Хаук заботится вовсе не обо мне. Он думает, что я ношу его ребенка…
— Ах, вот оно что! Это правда?
— Я еще не знаю. Он заботится на всякий случай — а вдруг…
— А ты сама? Ты хочешь ребенка?
Прямой вопрос поставила девушку в тупик. С нею еще никто не разговаривал о таких вещах.
— Я как-то не думала об этом, — призналась она. — Я боюсь… Наверное, мне надо хотеть создать семью — я ведь уже не девственница, а в Ордене…
— А в Ордене каждая третья волшебница давно уже стала женщиной! — ошарашила ее Видящая. — Даже я… правда, это совсем не имеет отношения к твоей проблеме! Знай одно — в Ордене на девственность волшебниц смотрят сквозь пальцы. Иногда связь с мужчиной даже помогает усилить магические способности — девственность как бы запирает твой дар, и его приходится выпускать на свободу. Важно другое — хочешь ли ты иметь детей. Ибо быть Видящей и быть матерью — совершенно разные вещи. Одно исключает другое, поэтому каждая забеременевшая Видящая встает перед выбором — оставить ребенка и распрощаться с магией или избавиться от плода и снова встать в ряды волшебниц.
— И что? — жадно спросила Ласкарирэль.
— Большинство выбирает аборт, — честно ответила волшебница. — Ибо пока ты носишь ребенка и кормишь его грудью, ты не можешь колдовать! Твоя сила засыпает на это время. А при попытке ее разбудить происходит выкидыш. Поэтому думай сама, чего тебе больше хочется. А я готова помочь. Есть много способов с легкостью избавиться от плода. Ты даже ничего не почувствуешь, уверяю тебя!
Ласкарирэль прижала руки к животу. Откровенность старшей Видящей пугала ее. Она свободно рассуждала о таких вещах, какие среди ровесниц Ласкарирэли не приходили никому в голову. Правда об Ордене и царящих в нем нравах ошеломила девушку. Она попыталась привести мысли и чувства в порядок.