Золото Дюка
Шрифт:
Не успела она закончить, как Ева перебила ее:
– Руперт? Конечно нет. Думаю, он все устроит здесь по своему вкусу. Но я буду редко его видеть. У меня другие планы.
– Какие?
– Я собираюсь в Пензанс на несколько дней. В галерее работает только одна женщина, и то неполный день. Ты ее знаешь, миссис Сэндс. Со вкусом, средних лет, но она мало что понимает в продаже, а там сейчас выставка и много посетителей. Ей нужна помощь, и она будет рада мне. Кроме того, у меня готова коллекция, которую я могу выставить. –
Арабелла была озадачена. Ева, такая, казалось бы, чувствительная натура, поразительно быстро оправилась после смерти отца. Конечно, шок может наступить позже. Возможно, ее сестра в рисовании и в другой творческой работе ищет убежища. И в какой-то степени Арабелла была права, но настоящая правда лежала глубже.
Однажды в январе, когда первые снежинки упали на землю и неяркий солнечный свет разлился по коричневым торфяникам, Ева с волнением в голосе спросила Арабеллу, будет ли удобно пригласить ее друзей к обеду.
– Или, может быть, на херес и сандвичи, меньше беспокойства, – продолжала она, не переводя дыхания, пока удивленная Арабелла молчала. – Мы познакомились совсем недавно, но они американцы и очень легко сходятся с людьми, – тараторила Ева. – Миссис Деннет и ее племянник из Филадельфии. Их заинтересовали мои работы, и они очень богатые.
Последнюю фразу Ева добавила, чтобы привлечь внимание Руперта, который стоял поблизости. Он немедленно повернулся.
– Почему нет, в таком случае?! – воскликнул он с холодной улыбкой.
– Богаты они или нет, это не имеет никакого значения, – едко заметила Арабелла. – Если тебе нравятся эти люди и вы подружились, то мы им рады. Пригласи их к обеду. Я постараюсь все быстро организовать. Только пусть не ожидают ничего особенного, Ева. Обычный обед.
Лицо Евы просияло.
– Они тебе понравятся, я уверена. Они такие дружелюбные. И они интересуются живописью, особенно акварелью.
– Живопись? Твоей, я полагаю? – Предположение Руперта таило в себе презрение.
– А почему бы и нет? – вмешалась Арабелла. – Работы Евы очаровательны. Но я полагаю, ты не потрудился обратить на это внимание.
Руперт пожал плечами.
– Хорошо-хорошо, не стоит раздражаться. Я не хочу лишать свою сестру успеха. Если у этих американцев есть доллары, которые они готовы выбросить на ветер, тогда добро пожаловать. Фернгейт, как вы знаете, не процветает.
– Если Ева продаст акварели, то деньги будут в ее распоряжении, – заметила Арабелла.
– Пожалуйста, если вы будете ссориться, то я не буду приглашать их, – вмешалась Ева. – В любом случае, деньги не важны, правда? Главное – они сами.
– Что? – В голосе Руперта послышалось любопытство.
– Они все понимают. У мистера Деннета есть друг – хирург или просто врач, который все знает о костях. Он готов посмотреть мою ногу. – Она
– Все понятно, дорогая сестра. Ты думаешь, что он избавит тебя от хромоты? – Руперт засмеялся. – Напрасная надежда.
– Перестань, Руперт. Ты жесток, и с каждым днем становишься все более бессердечным. – Арабелла быстро обернулась к Еве. – Не слушай его, он просто завидует.
– Завидую? Ей?
– Да, – отрезала Арабелла. – Потому что отец оставил ей наследство, а тебе ничего.
Руперт помрачнел.
– У меня есть титул и собственность – имение.
– Только потому, что оно наследуется с титулом. Но ведь есть долги, правда? Поэтому тебе и хочется выманить что-нибудь у Евы или у ее богатых знакомых. Тебе хочется заполучить и ту часть наследства, которая оставлена мне. Не трудись, я собираюсь передать ее Еве. Так хочет Сол.
– Сол? Ах да, бродячий супруг. – Руперт хохотнул и вышел из комнаты, оставив сестер одних.
– Он становится все несноснее, – заметила Арабелла, покачав головой. – Но не беспокойся, Ева. Возможно, когда мы уедем, он возьмет себя в руки и будет вести себя как нормальный человек. Кстати, о Деннетах. Вы действительно подружились, правда?
– Это произошло из-за моих акварелей, я говорила. Племянник – коллекционер. Статуэтки Сола ему тоже нравятся. Все это так волнующе... – Девушка покраснела.
– А сам он художник?
– Нет. Он архитектор, строит мосты и что-то еще. Его отец был очень знаменит, поэтому семья богата. У них есть ранчо в Мексике, куда они иногда ездят отдыхать. – Она замолчала, прикусив губу. – Мне стоит продолжать?
– Почему же нет? Конечно. Приятно отвлечься от таких вещей, как болезнь и похороны.
– Ах, Арабелла! Мне так жаль, что тебе пришлось пройти через все это! И так надолго разлучиться с Солом. Вы так сильно любите друг друга. Ты, должно быть, сильно скучаешь по нему...
– Он скоро вернется.
– Да. Я, я... – Последовала многозначительная пауза.
– Что ты, Ева?
Она ответила не сразу. Ее пальцы беспрестанно теребили носовой платок, фигура напряглась, как будто Ева набиралась смелости, чтобы сообщить что-то. Внезапно она отбросила предосторожность и выпалила:
– Он такой замечательный, Белла, большой и строгий – не красавец, но вроде того, я даже не знаю, как точно описать его. Он чем-то похож на Дюка, только моложе, странно, но мы как будто бы знали друг друга, это произошло почти мгновенно. Между нами возникло что-то, чего я не могу объяснить. Я покажусь тебе смешной, но я не могу противиться этому. И знаешь что? Он хочет, чтобы я поехала с ним в Америку и показалась доктору, и я тоже хочу, правда. И тетя его согласна. Поэтому я и хочу, чтобы они пришли сюда. Они уезжают на следующей неделе – все должно быть сделано быстро. – Она выдохлась и замолчала.