Золото глупцов
Шрифт:
Подумай об этом, моя малышка. Люди делают большое состояние за неделю. Когда я вернусь, мы сможем взять детей и жить в Англии как настоящие аристократы. Итак, будь терпелива. Обещаю вернуться, «на мою кучу», как здесь говорят.
Сейчас я в городе Индепенденс, штат Миссури. Это отправной пункт моего путешествия, и боюсь, что оставил цивилизацию позади. Это мир грубых, неотесанных мужчин. Я чувствую себя как рыба, выброшенная на берег, но стараюсь не трусить. Конечно, я боюсь, но очень хочу добиться успеха первый
Вечно преданный тебе Хью Гренвил».
Либби, остолбенев, смотрела на письмо.
— О, Хью, ты — идиот! — громко сказала она, не зная смеяться или плакать. — Как ты сможешь выжить в дебрях Калифорнии!
Она уставилась на кафельные плитки, и у нее перед глазами поплыли круги.
— Нужно кого-нибудь за ним послать, пока не поздно. Его нужно спасти. Он заблудится по дороге в Калифорнию или еще что-нибудь. Но кого послать? Если бы у нее были братья или кузены, она бы их попросила разыскать его. Но у нее не было ни тех ни других, и ее единственные родственники были старые дяди да тети. Ей пришло на ум, что можно послать Эдварда Нотса, но она тут же отогнала от себя эту идею.
Я не могу послать за ним, чтобы его привели как мальчишку. Это унизит его, а он не заслуживает этого. С его стороны было довольно смело предпринять такую сумасшедшую, глупую поездку, только помешанный сделал бы такое. Бедный Хью, он в самом деле безнадежен.
Либби чувствовала за собой вину, как будто это она натолкнула его на эту мысль. В определенном смысле это было так. Если бы она не женила его на себе, он бы никогда не застрял здесь, в Бостоне. Хью не был человеком, которого можно было привязать к кому бы то ни было.
Вздохнув, Либби открыла дверь ванной и на цыпочках пошла в спальню. Окна были открыты, и кружевные шторы колыхались под порывами апрельского ветра.
Из окна она едва различала далекие зеленые поля. Либби всегда любила этот вид. Хью, вероятно, не выживет в холоде и опасностях Дикого Запада. И некого попросить спасти его, поэтому она должна попытаться это сделать сама.
Приняв решение, Либби, не теряя времени, спустилась вниз.
Отец читал, как всегда после завтрака, газету. Мама, сидя в красном вельветовом кресле, просматривала почту. Они высказывались о прочитанном, не обращая друг на друга внимания. Либби открыла дверь.
— О, как мило, у Софи новое платье для бала. Темно-зеленый вельвет…
— Глупцы в Вашингтоне. Не могут прямо сказать… показать им, кто здесь хозяин, вот что они должны делать.
Либби оглядела комнату, набитую мебелью, горшками с цветами, картины и украшения… Она глубоко вздохнула и закрыла за собой дверь.
— Наконец я узнала о Хью, — небрежно сказала Либби.
— И что? — потребовал
— Он уехал в Калифорнию и заразился золотой лихорадкой.
— Вот дурак, — пробормотал отец.
— Что за язык, Генри? — ответила мать, несколько возмутившись.
Отец Либби отложил газету.
— Я говорил, что все изменится к лучшему. Я попрошу молодого Нотса расторгнуть брак.
Либби взглянула на него так, как будто он говорил на иностранном языке, который она не понимала.
— Что ты сказал? — спросила она.
— Я говорю, что мы можем сделать то, чего я ждал годами. Мы расторгнем брак. Он бросил свою семью — это будет хорошим доказательством. У тебя будет шанс начать все сначала, ты еще достаточно молода. Здесь, в Бостоне, так много молодых людей, а ты красива и у тебя хорошая фигура.
— Я не собираюсь разводиться, — прервала Либби, не зная, радоваться ей или сердиться. — Я поклялась быть с Хью в счастье и в несчастье, а это все временные трудности.
— Но, дорогуша, он же может не появляться годами, с него станется. Ты состаришься, ожидая его. Он может и не вернуться. А сейчас у тебя есть шанс, — успокаивающе промолвила мама.
— Я согласна с тобой и не хочу стать старухой, ожидая Хью. Место жены рядом с мужем. Я пришла сказать, что тотчас же уезжаю в Калифорнию.
Либби думала, что еще секунда — и отец разразится бранью. Его лицо стало свекольно-красного цвета, а глаза выпучились.
— Последовать за ним в Калифорнию? Ты что, с ума сошла?
— Я не ребенок. Я — замужняя женщина и я в здравом уме.
— Всегда знал, что этот парень негодяй и размазня, но я никогда не думал, что он опустится до того, чтобы просить тебя последовать за ним. У него нет ни гордости, ни совести.
— Папа, он не просил меня. Все, что он просил, это простить его. А я решила присоединиться к нему. Я думаю, что он долго там не протянет.
— И ты? — мать была готова расплакаться. — Мы что зря воспитывали тебя как леди, дав тебе прекрасное образование, чтобы потом ты стала рабыней? У тебя нет представления о положении женщины там.
— И ты тоже не знаешь, — сказала Либби.
— Не груби своей матери! — резко вмешался отец.
— Папа, я не ребенок, и не говори со мной так! Я решила, и ничто меня не остановит.
— Посмотрим! — сказал угрожающе мистер Пирсон.
— Чтобы добраться до Калифорнии, понадобятся деньги, а я задерживаю твое месячное жалованье с этого момента. Сомневаюсь, чтобы твой муженек оставил в банке достаточно денег для твоего путешествия.
— Я беру их с собой достаточно.
— Сейчас ты меня полностью убедила, что растеряла свои мозги! — закричал отец. — Ты не в своем уме! Ни одна мать не обречет безвинных малюток на такую тяжелую жизнь и страдания.
— Либби, ты это серьезно? — сказала мать, обнимая дочь.
— Она обезумела. У нее шок. Ей надо отдохнуть, отправиться на лето к океану, свежий воздух вылечит ее.
— Я совершенно здорова, спасибо, мама. Я знаю, что вас потрясла эта новость. Поймите, я взрослая замужняя женщина. Я больше не ваша драгоценная дочка, которую нужно нянчить и кормить из ложечки.