Золото и кокаин
Шрифт:
— О, Руссья! — Шофер поднял к потолку большой палец. — Руссья! Mucho frio! [15] Мы в Венесуэле очень любим Руссью. Русские — наши друзья. Они продают нам много оружия, чтобы Лос Эстадос Унидос, американцы, не могли на нас напасть и захватить нашу нефть.
Я перевел его слова Трофимову. Он как-то странно усмехнулся.
— Ну да, можно подумать, отбиваться они от америкосов «калашами» будут…
— Сеньор тоже знает русский? — уважительно спросил таксист, прислушиваясь к нашему разговору.
15
Очень
— Честно говоря, я и сам русский, — ответил я. — Только что из Москвы. И там действительно очень холодно.
Я ожидал, что он разозлится — ведь, в конце концов, он согласился везти нас за десять долларов, потому что принял меня за испанца, — но таксист и не подумал обижаться. Он просто не поверил мне.
— Не может быть! Я никогда не видел русских, которые бы так хорошо говорили по-испански, а я вожу такси уже двадцать пять лет. Вы, конечно, шутите!
— Я могу показать вам свой паспорт, — сказал я. — Вот, смотрите. Это я, Денис Каронин, гражданин Российской Федерации…
— Де-нис, — по слогам повторил таксист и вдруг протянул мне маленькую коричневую ладонь. — Я Виктор. Виктор Виллануэво. Рад познакомиться с тобой, Денис. Вот моя карточка, держи. — Он сунул мне в руку прямоугольный кусочек картона. — Можешь звонить мне в любое время, Денис. В Маракайбо есть разные люди… и таксисты тоже разные. К некоторым в машину лучше не садиться, ну, ты понимаешь, что я хочу сказать. Но с Виктором Виллануэво всегда безопасно. Смотри, Денис, это моя семья!
В его руке, как по волшебству, появилась фотография — пять или шесть детей под усыпанным крупными розовыми цветами деревом. С краю стоял сам таксист, одетый в светлый костюм и большую соломенную шляпу. Он бережно держал за руку круглую сеньору с добрым лицом.
— Это я, моя жена Сильвия и наши дети — Паскуаль, Мария, Эрнандо, Лусия и Пепе. И еще наш племянник Хоакин. Видишь, какая у нас большая и дружная семья?
В данный момент меня больше всего волновало то, что таксист совершенно не смотрит на дорогу, и я поспешил заверить его, что семья у него просто чудесная.
— А теперь спроси себя, Денис: может ли Виктор Виллануэво, имеющий такую замечательную семью, быть плохим? Может ли он обманывать своих клиентов? К тому же я очень религиозный человек, я все время вожу с собой в машине изображение святой Марии Гваделупской, и она оберегает меня от аварий!
«Не до такой же степени!»— едва не закричал я. Виктор по — прежнему сидел вполоборота ко мне и был явно увлечен нашим разговором. Как раз в этот момент ехавший перед нами зеленый пикап неизвестной мне марки резко затормозил, и мы едва не въехали ему в зад. Все, однако, обошлось самым чудесным образом — Виктор, видимо, заметив боковым зрением маневр передней машины, небрежно крутанул руль, и мы вылетели на соседнюю полосу, проскочив в сантиметре от борта зеленого пикапа.
— Не беспокойся, Денис, — ухмыльнулся таксист, — со мной вы — ты и твой друг — в полной безопасности. Спасибо тебе, святая Мария! — Он извлек из-за зеркальца маленькую иконку и поцеловал ее. — Ты впервые в Венесуэле?
— Да, — лаконично ответил
— Я могу устроить тебе экскурсию по нашему прекрасному городу! Показать всякие достопримечательности и красоты! И стоить это будет совсем недорого. За двадцать долларов я буду возить тебя от рассвета до заката, и ты увидишь Маракайбо таким, каким его никогда не видят иностранные туристы…
— Спасибо, Виктор, — сказал я. — Но я не турист. Я приехал сюда работать.
— Тем более! — обрадовался он. — Тебе очень повезло, что ты встретил Виктора Виллануэво! Если тебе нужно будет куда-то поехать по работе, только позвони, и в твоем распоряжении тут же окажется самое быстрое и безопасное такси в городе!
— Хорошо, — сдался я, — я обязательно позвоню, если мне потребуется куда-то поехать.
— Грузил? — спросил Трофимов, когда Виктор высадил нас у отеля «Эксельсиор» и его старенький «Фольксваген» растворился в бесконечном потоке машин, ползущем по Авенида Сентраль. — Уговаривал пользоваться услугами только его такси?
— Ну да. Прикольный такой мужичок.
— Да клоуны они тут все. Трюк с пикапом заметил?
— Сложно было не заметить. Думаешь, это специально?
— Ну конечно. Надо же ему было продемонстрировать, какой он офигенный водитель. У них тут конкуренция знаешь какая! На ходу подметки режут…
Он вдруг посерьезнел.
— А вот паспорт ты ему зря показывал. Ну, этому-то, допустим, можно, все равно он нас из аэропорта вез, ясно, что у нас документы с собой, но вообще ты поосторожнее. Таксистам, особенно частным, никогда деньги и документы не показывай. Поездка по городу стоит от пяти до десяти баксов, вот их держи где-нибудь отдельно, например в верхнем кармане. Так, чтобы вытащить — и сразу отдать.
— А что, ограбить могут? — спросил я.
Петя вздохнул.
— Не то слово. Здесь-то еще ничего, можно сказать, цивилизация, а вот в соседней Колумбии — там вообще беда. Есть у них такая разводка — поездка на миллион называется.
— Это как?
— А так. Садишься в такси, с виду все прилично, рация там, лицензия, все дела. Потом где-нибудь в узком переулке машина неожиданно останавливается, и к тебе с обеих сторон подсаживаются громилы. Возят тебя по городу и начинают с тобой разговаривать. И так, знаешь, убедительно разговаривают, что к концу поездки ты отдаешь им все деньги, документы, кредитки и пин-коды к ним, и еще радуешься, что жив остался. Если, конечно, остаешься…
Видимо, лицо мое приобрело несколько задумчивое выражение, потому что Петя хмыкнул и ткнул меня кулаком в плечо.
— Ладно, расслабься, мы же не в Колумбии! Пойдем, заселим тебя в этот постоялый двор, у тебя сегодня по расписанию еще знакомство с экипажем.
Несправедливо названный «постоялым двором» «Эксельсиор» оказался вполне приличным четырехзвездочным отелем, выстроенным в колониальном стиле. Ресепшен располагался в крытой галерее обширного внутреннего двора-патио, в центре которого осыпал прохладной водяной пылью мраморные плиты небольшой фонтан. Услужливый молодой администратор поинтересовался, какой номер желает сеньор — с окнами, выходящими в патио или на живописную улочку старого города.