Золото под ногами
Шрифт:
– С сегодняшнего дня.
– А где же наш славный Бредли?
– Сбежал, джентльмены! Мой славный Пол Бред-ли сбежал в горы. Жаль, но надо отдать ему должное, он поставил меня в известность относительно своих планов.
Открылась боковая дверь, и в проеме появился благоухающий Крамер. На нем была белая сорочка, черный смокинг и соответствующие штаны, которые несколько не вязались с его кожаными сапогами и, кроме того, были коротковаты, но, учитывая обстоятельства, это было простительно.
– Вот и наш дорогой
– Прекрасно, мистер Саттер, прекрасно! Я вам крайне признателен! – с чувством ответил Крамер.
– Полно, друг мой! Зовите меня просто Джон.
– В таком случае зовите меня просто Филипп, – сыронизировал Крамер.
– Аха-ха! – развеселился Саттер. – Ты славный малый, Фил! Я это сразу понял. Жаль, что у нас не было случая сблизиться раньше.
– Да уж, сегодняшний случай – что надо!
Распахнулась главная пара дверей, и в зал стремительно вошла пожилая дама, за которой семенила девица. Это были миссис и мисс Саттер. Мужчины встали, каждый учтиво поклонился.
Анна Саттер происходила из древнего австрийского рода и в девичестве носила фамилию Дюбельд. Это была сухощавая женщина с желтой нездоровой кожей и печатью легкого безумия на лице.
Она вскинула лорнет и уставилась на общество колючими глазками, в которых мешались тревога и недоверие.
Джон Саттер вышел навстречу и протянул руки.
– Добро пожаловать, мои дорогие, – мягко проговорил он. – Прошу вас присоединиться к нашей дружеской компании.
– Где Бредли, Джон? – нервно произнесла в ответ миссис Саттер скрипучим голосом. – Где мой милый, добрый Бредли? Без него этот дом обречен на запустение и хаос!
Она гневно топнула ногой, по ее обширным одеждам пробежала волна, а черный чепец, венчавший голову, сдвинулся на полдюйма вперед и выпустил две пряди седеющих волос. Она поправила головной убор и, не дожидаясь ответа, проследовала к столу. Крючковатый нос, острые скулы, тонкие бесцветные губы – черты Анны Саттер не оставляли шансов утверждать, что ее лицо хранило следы увядшей красоты: увы, она никогда не была красива.
Джон подхватил ее под руку и сопроводил к столу.
– Позволь представить тебе, дорогая: шериф Филипп Крамер из Сан-Франциско. Сегодня он проявил себя настоящим героем, как и наш давний друг мистер Хопкинс.
Крамер склонил голову в учтивом поклоне. Миссис Саттер уставилась на него сквозь линзы, в ее глазах обозначились признаки любопытства.
– Фил, позволь представить тебе мою жену Анну и дочь Анну Элизу Саттер.
– Очень рад познакомиться, леди, – ответил Крамер учтиво. – Надеюсь, мы не слишком обеспокоили вас своим присутствием.
– Ну что вы, что вы, – проскрипела Анна Саттер, разглядывая Крамера с тем любопытством, какое вызывает у придирчивого покупателя породистый жеребец. – Мы всегда очень рады
Анна Элиза залилась густым румянцем и присела в реверансе. Дочери Джона Саттера едва минуло семнадцать, и, пожалуй, во всей Калифорнии не нашлось бы еще одной столь непривлекательной девицы. Широкая в кости, прямая и плоская, она была напрочь лишена какого-либо изящества. Первое, что обращало на себя внимание при первом знакомстве с мисс Саттер, были ее широко расставленные глаза. Они как будто тянули половинки ее лица в разные стороны и делали его еще шире, чем задумала природа.
Она была одета в зеленое платье пыльного оттенка с огромным кринолином из китового уса, увенчанное бантом в кружевных рюшах. В ушах висели огромные золотые серьги, украшенные изумрудами, а пальцы были унизаны кольцами и перстнями самых причудливых форм.
Дамы заняли места за столом.
– Так, – значительно произнесла Анна Саттер. – Ну, значит… Да! Где Пол Бредли?
– Он ушел от нас, дорогая. Я говорил тебе об этом утром перед тем, как уехать на пастбище, – скорбно сообщил Саттер.
– Придется мне взять на себя его обязанности, – проворчала жена.
Она встала и откинула крышку фарфоровой супницы, из которой немедленно повалил пар, распространявший умопомрачительный запах бобового супа с копченой грудинкой. Миссис Саттер взяла в руки серебряный половник.
– Передавайте тарелки, джентльмены, не бегать же мне вокруг стола, обслуживая вас! – сказала она и внезапно глупо хихикнула.
Зазвенела посуда, гости передавали и принимали тарелки, а Джон Саттер ходил вокруг стола и разливал напитки в бокалы.
– Да, джентльмены, с уходом Бредли у меня осталось четыре самых верных и преданных человека. Остальные разбежались по лесам и горам. Даже Кел! Мой верный маленький Кел оставил меня в столь тяжелое время!
– Что за Кел? – с удивлением спросил Кроули. – Я не знал такого…
– Маленький мерзавец! – каркнула миссис Саттер, которая разлив суп по тарелкам, снова села на стул и стала похожа на черную нахохлившуюся ворону.
– Кел – это индейский мальчик, – пояснил Джон. – Его родители погибли, и я приютил сироту. Он был очень расторопен и смышлен! Но вот уже… э… неделя как сбежал.
– Неделя? Да уж месяц прошел, если не полтора! – пылко возразила миссис Саттер.
– Действительно? – удивился тот. – Я совершенно потерял счет времени… Да… Четверо. Между тем я плачу им по десять долларов в день! А повару все пятьдесят…
– Ты платишь повару пятьдесят долларов в день? – подал голос Джон Саттер-младший. – Полторы тысячи в месяц?!
– Да! – злобно рявкнул Саттер-отец. – Надеюсь, этот восхитительный суп не станет тебе поперек горла, когда ты узнал, чего он мне стоит.