Золото Русской Калифорнии

Осадчий Алексей

— Да как вы не поймёте, — обострять, так обострять, — нас ждёт пугачёвщина! Пугачёвщина!!! С такими невежами и казнокрадами, как Нессельроде, Меншиков и прочие пни трухлявые. Россия катится в пропасть! Вы думаете, когда мужики с вилами ворвутся в Царское Село, придворная шушера бросится на вашу защиту, маменька?

— Константин, не забывайся!

— Я не забываюсь! Я давно уже не маленький мальчик, равно как и Саша. И нам страшно, матушка, страшно за будущее наших детей. Ваших, кстати, внуков. Год 1848 разбросал искры революции по всей Европе, в Российскую империю тоже залетело немало. Неспокойна Польша, зашевелились даже старички-декабристы, к которым так добр был папенька четверть века назад.

Да что декабристы — наросло новое, ещё более хищное и циничное поколение карбонариев, нацелившихся истребить всех Романовых. И действовать в такой ситуации надо стремительно и решительно, как на войне! А Нессельроде и иже с ним — балласт, камень на шее пловца. России не выплыть с грузом чиновников времён очаковских и Крыма покоренья! Нужны реформы, нужен новый канцлер, коим я вижу Александра.

— А как же отец?

— Отцу надлежит сосредоточиться на крестьянском вопросе. Только он. с его железной волей сможет провести освобождение крепостных без революционных потрясений. Нам же следует помогать государю, трудясь каждый на своём посту.

— Ясно, сговорились братья, — маменька недовольно поджала губы.

Но в итоге Александра Фёдоровна сменила гнев на милость. Ещё бы — любимчик Сашенька остаётся наследником, а несносный Константин не мечтает о короне, жаждет уехать в Москву и жить вдали от родителей, строить железные дороги. Так Костя всегда был букой, с первых месяцев жизни, как будто чужой ребёнок, как будто не ей рождённый…

Заполучив в союзники императрицу, удалось и Николая Павловича убедить побольше отдыхать, меньше думать о проклятии тамплиеров и каждодневно заботиться о собственном здоровье. Очень помогла Варвара Нелидова, искренне нахваливавшая императору Александра и Константина — выросли сыновья то, молодцы какие, настоящими помощниками стали в делах государственных!

Варвара Аркадьевна рассказала, взяв страшную клятву о неразглашении, что как только завершился мой заокеанский вояж, государь император понял — пора, пора старшим сыновьям передавать бразды правления Россией. Новое время, новые люди должны рулить державой. Но. жаль было государю своих верных соратников, которых Саша с Костей непременно задвинут. Оттого и мучился старик. Да. старик, теперь точно старик, очень уж резко сдал папенька. Всё-таки не исключаю, что подтравливают его понемножку шептуны и лизоблюды.

Закралось даже подозрение, что так стараются «мои» кержаки. А что — самое время, у Саши нет наследника, всё на мне сходится. Придворной то камарилье Александр выгоден, но никак не Константин Неистовый. Ладно, будем думать…

Но особо долго думать не пришлось. Папенька, ослабленный бессонницей и пиявками, второго апреля 1850 года (хорошо хоть день выждал) с почётом проводил Карла Васильевича Нессельроде на заслуженный отдых и сделал Александра канцлером Российской империи.

Пару месяцев Петербург бурлил, слухи разносились самые невероятные. Вплоть до того, что старшие сыновья заточили государя и диктуют больному отцу все решения. И где. интересно, заточили, когда Николай Павлович продолжал свои ежедневные прогулки по столице, разве что болтуны принимали за конвой офицеров свиты?

В департаментах притихли, ожидая богатырского замаха «новой метлы» и тихо радуясь, что цесаревич очень даже неплох и мягок в сравнении с братом. Так на то и был расчёт, я сразу после памятного разговора с маменькой в открытую начал называть Нессельроде маразматиком и даже (в сугубо мужских компаниях) старым пердуном, который давно смердит и для блага державы надо эту падаль поскорее закопать где подальше. Карл Васильевич, наслушавшись от доброжелателей пересказов моих гадостей в его адрес, при встречах пытался корчить мудро-страдальческую физиономию, но удавалось сие почтенному государственному мужу далеко

не всегда.

Такая демонстративная, за гранью, наглость великого князя накладывалась на сплетни о плохом здоровье императора. Петербург готовился к «смене караула», высокопоставленные сановники срочно «заболевали» и просили паспорта для поездки на излечение на европейские курорты. Злопамятного грубияна Константина реально боялись. Рассказы о зверствах великого князя, лупящего проворовавшихся чиновников арапником, невзирая на дворянское происхождение, обрастали всё новыми и новыми подробностями. А обещание приравнять казнокрадство к измене и злоумышлению против царствующей фамилии вообще делали из Константина Николаевича сущего монстра.

Когда батюшка отставил Нессельроде, дав широчайшие полномочия Александру, сливки общества облегчённо выдохнули — цесаревич явно был «добрым следователем». Так на то мы с братом, собственно, и рассчитывали…

В Москве нового наместника встретили колокольным звоном и представительными делегациями от всех сословий, общин, цехов и конфессий.

С места взял в карьер — показал план строительства российских железных дорог, где Москва центр «паутины». Лучшие люди города впечатлились и пожелали сорганизоваться в акционерные общества, подмогнуть державе в прокладке рельсов во все стороны света от Первопрестольной.

Пришлось задуматься над безопасностью железнодорожных перевозок, в конце-то концов чеховского «злоумышленника» никто не отменял. Меж двух столиц курсировали конные патрули и ручные дрезины (по моей подсказке). На вокзалах полиция высматривала потенциальных террористов готовых жахнуть себе под нош пуд-другой взрывчатки и вознестись на небеса вместе с царскими сатрапами и паровозом в придачу. Вообще железные магистрали сразу стали особо охраняемыми объектами. Разумеется, в ближайшем будущем, когда рельсы протянутся на многие тысячи вёрст, уследить за каждой шпалой будет невозможно. Но пока дорога то всего от Питера и до Москвы, да вот до Тулы тянем в рекордно короткие сроки «чугунку», народ в артелях наловчился и показывает чудеса производительности.

Первое покушение и произошло как раз во время поездки в Тулу, в десяти верстах от города оружейников на разъезде «нумер 2». Там Константина Николаевича ждали инженеры и старшие артелей прокладывающих «Южную» магистраль. Александр, сосредоточился на внешней политике, стараясь наладить нормальные отношения с Францией, а мне пришлось заняться дорогами, чтоб не расхищали казённые миллионы как в ТОЙ реальности. Хотя, здесь уж точно объёмы воровства в разы, а то и на порядок меньше. Подрядчики великого князя уважают и боятся, всё как положено — страх и уважение в одном флаконе, стараются работать честно, а если и «отщипывают» в свою пользу, то делают это так технично и в столь мизерных масштабах, что можно пренебречь…

Выскочив из поезда я быстро прошёл к столу на котором начальник участка и старший инженер разложили чертежи, придавив листы для надёжности, от порывов ветра, тщательно протёртыми гайками. На суетливого блондинчика, сунувшего руку за полу форменной шинели Корпуса инженеров путей сообщения, среагировал не я — «двойная матрица».

Пока террорист тянул револьвер в моём направлении, время как будто замедлилось, «поплыло». За ничтожные доли секунды успел выхватить из ножен кортик и (с десяти шагов промахнуться невозможно) метнул парадное оружие генерал-адмирала в правое плечо незадачливого карбонария. Никто ничего и понять не успел, оно и понятно — о невероятной реакции Константина в фехтовальных залах Петербурга легенды ходили. Плохо, что не среагировала охрана, хотя нет — вон как метнулись к стрелку. Молодцы, у них-то нет эффекта «наложения матриц», но быстро поняли, что к чему — «калифорнийская» выучка! Да, не забыть поощрить ребят…