Золото Спарты

Блэквуд Грант

Персы каким-то образом догадались об этой уловке. По приказу Ксеркса отряд из двухсот элитных воинов, так называемых Бессмертных, бежал с кариатидами на север. Их маршрут вел через Македонию и Фракию назад, в столицу династии Ахеменидов Персеполь, где Ксеркс планировал переплавить статуи в огромный трон, который он собирался установить в центре Зала ста колонн, специально возведенного для этих целей, в память о греческом триумфе.

Но кое о чем Бессмертные не знали: уже на другой день после вывоза ценностей весть об осквернении

Дельфийского святилища достигла Спарты. Двадцать семь спартанских воинов пустились в погоню с твердым намерением не только вернуть кариатиды, но и отомстить за смерть товарищей, павших при Фермопилах.

Они догнали Бессмертных на территории современной Албании и отрезали им путь на восток. Три недели гнались спартанцы за Бессмертными, на север через земли, где сегодня находятся Черногория, Сербия и Албания, пока наконец не зажали их в угол в горах на северо-западе Словении. Бессмертных было на порядок больше, но численное превосходство их не спасло: никто не мог устоять перед натиском разгневанных спартанцев. Персы полегли один за другим. Из двухсот воинов, двумя месяцами ранее покинувших Грецию, выжили лишь тридцать — те тридцать, которым выпал жребий нести бесценный груз.

Командир спартанцев принял решение не возвращаться в Грецию, пока их родную землю топчут полки захватчиков. Статуи стали символом выживания Греции, и спартанцы готовы были положить жизнь, лишь бы кариатиды не попали в лапы к Ксерксу. Не зная, как далеко продвинулось персидское нашествие, они направились на север в поисках безопасного временного хранилища для колонн. Весь отряд исчез навсегда, лишь один одинокий воин добрался до Спарты годом позже. Умирая, воин сообщил, что все его товарищи погибли, а кариатиды утеряны. Вместе с этим последним воином умерла и тайна местонахождения сокровищ.

— Значит, вот куда указывает последний фрагмент головоломки, — сказала Реми. — Или один из последних. Наверное, мы никогда не узнаем, как Бондарук и Баклин нашли друг друга, да это и не важно… Важно другое: Бондарук поверил истории Баклина. Он считает, что утраченная коллекция Наполеона — карта сокровищ, ведущая к сифносским кариатидам. Теперь понятно, о каком «семейном наследстве» шла речь. Помнишь, что сказал Холков в Марселе, когда мы спросили его об интересе Бондарука? «Он просто пытается закончить то, что было начато задолго до него».

Сэм медленно кивнул.

— Этот ублюдок собирается их расплавить, по примеру Ксеркса. Реми, мы не должны этого допустить. Кариатиды — археологический артефакт, они бесценны.

— Более чем бесценны. Все сходится: после битв при Платеях и Микале Ксеркс неожиданно передает командование Мардонию и едет домой, предполагая, что кариатиды уже в пути. В большинстве источников утверждается, что по возвращении в Персеполь царь начал широкомасштабное строительство в том числе повелел возвести Зал сотен колонн.

— Где, по утверждению Баклина, он и собирался установить трон.

Угадаешь с одной попытки, куда Бондарук собирается поставить свой трон?

— Карманная Персия в подвале его особняка, — отозвалась Реми. — Если задуматься, все это так печально. Ксеркс умер, так и не дождавшись прибытия своего сокровища, которое, в общем-то, мало что значило для греков, а Наполеон умер, так и не дождавшись понимания и поддержки от сына, который отказался ломать голову над загадками и даже пальцем не пошевелил, чтобы заполучить все то же сокровище.

— Стоит продолжить эту схему, — сказал Сэм.

— Что ты имеешь в виду?

— Мы позаботимся о том, чтобы и Бондарук умер, не добравшись до кариатид. Он окажется в хорошей компании.

На следующее утро, в шесть часов, смартфон Сэма ожил. Звонила Сельма.

— Сельма, в такую рань… — заплетающимся языком сказал он.

— А здесь вечер. Хорошие новости. Кажется, потихоньку набиваем руку. Мы расшифровали код и подумали, что вам наверняка не терпится решить очередную головоломку.

— Ладно, отправь по электронке.

— Уже. Перезвоните мне.

Сэм растряс Реми. Она перевернулась на кровати, и в этот миг запищат электронный ящик Сэма.

— Очередная загадка, — сказал он.

— Я слышала.

Он открыл письмо, и вместе они прочитали:

Человек из Истрии, тринадцатый по традиции. Дом Лазаря в Назарете. Сын Морпета, Хранитель Левки, земля, что стоит в стороне. Вместе они покоятся.

— Есть идеи? — спросил Сэм.

— Угу. Закажи мне еще кофе.

Решив две из трех загадок, Сэм и Реми стали лучше понимать принцип их составления. Каждая загадка представляла собой наслоение двойных смыслов и туманных отсылок к истории, а разгадка обычно таилась между строк.

Через несколько часов они составили список наиболее очевидных интернет-ссылок для каждой строки.

Первая: «Человек из Истрии, тринадцатый по традиции» — скорее всего, относилась к Истрии, полуострову между Триестским заливом и проливом Кварнер в Адриатическом море.

Вторая: «Дом Лазаря в Назарете» — могла иметь сотни значений. Имя Лазарь дважды упоминалось в Библии: Лазарем звали умершего, которого Иисус воскресил из мертвых, и еще так звали нищего из притчи о богаче и Лазаре. Ну а Назарет, естественно, родной город Иисуса.

Третья: «Сын Морпета, Хранитель Левки» — также была слишком многозначной. Морпет — название города на юго-востоке Англии, а Левкой звали одну из нимф, дочь Океана.

И наконец, четвертая строка: «Вместе они покоятся» — выглядела наиболее двусмысленной из всех. Кто такие «они»? Что имелось в виду под словом «покоятся» — сон, смерть или нечто совсем другое?