Золото тофаларов
Шрифт:
Спасибо Ваське Баринову, пять лет я у него в «Трудовых резервах», в Балакиревском переулке, надежды подавал. На сборах, на Сенеже, учил он нас, любимчиков своих, не только вольной борьбе, но и уличной драке — от оценки выражения лица нападающего до жестоких ударов, ничего общего со спортом не имеющих. Сам был из шпаны, через себя многое пропустил, а тренер был милостью Божьей…
Нет, мальчуган, здесь тебе не ковер, не татами, не за место на пьедестале схватка идет. Правая моя свободна, этого достаточно. Пальчики
Вооруженную руку отпускать нельзя, хорошо держу, но ребра гудят уже. Ну сколько же можно повторяться, любезный? Хорошо еще ноги в ход не пустил, не догадался. Не универсал, видать, к ножу слишком неравнодушен. Кудри густые, плотные, как шерсть у барана, одно удовольствие такой славный захват взять. Рывком вниз головенку, колено летит навстречу. Дубль два, дубль три! Что, приятель, нос глубоко ушел? И с зубками, похоже, нелады. Нет, нет, какое там айкидо. Это одесская, времен Бени Крика, разработка.
Ну-ка, дистанцию восстановим. Ай, ножик выпал! В щелку между досок провалился. Ну и ни к чему он, такой вострый. Поближе к перилам, поближе. Я не боксер, конечно, но центнер веса свое дело сделает, да и мишень уже неподвижна. Ну, прощай, дружище, желаю удачи! Апперкот называется, всю кисть отбил. Так, кудрявый водными процедурами занят, пора юношу освидетельствовать.
Что, милок, все на коленях? Ладошки к личику красивому декадентскому прижал. Пальцы длинные, музыкальные, сильные, оказывается, у тебя пальчики. Между пальчиками кисель какой-то течет. Что мычишь, дорогуша? Экая незадача, не повезло. Издержки профессии, юноша, ничего не поделаешь.
Ботинки у меня тяжелые, почти горные. По горам так и не довелось в этот раз походить. Но для такого случая тоже сгодятся. Вот так, вот так! Ну а теперь — купаться. Все!
А вот и «Зенит» валяется. Разбился, наверное, бедняга. Но все равно прихвачу, может быть, удастся починить.
К вокзалу я не со стороны города вышел, а по путям. Скорый стоит у платформы, по перрону крепыши подозрительные прохаживаются. У здания вокзала — патрульная машина милиции. Но после эпизода на мосту милиция мне совсем ни к чему. Да и с крепышами она в теплых, наверное, отношениях. Нет, нельзя никак на вокзал.
Второй путь цистерны с мазутом занимают, а на третьем какой-то грузовой, три почтовых вагона в его составе. В одном из вагонов свет, дверь приоткрыта.
— Эй, ребята! Не подбросите до Тулуна? — Двумя десятками красненьких призывно я помахал.
— Залазь! Чего не терпится? Через час фирменный «Пекин — Москва» пойдет.
— Час — тоже время.
— Дело твое. Ну и рожа у тебя! Вон умойся там, а то глядеть боязно.
— Скоро отправляемся?
— Да через минуту. Ты прямо в точку
В Тулуне я пересел на скорый и без приключений добрался до Москвы. В купе куртку свою многострадальную рассмотрел. Хорошая куртка, кожа дубовая, в Мирном в свое время купил. Сколько лет уже прошло, все не снашивалась, а тут — дырки. Аккуратные такие дырки, четырехугольные, колотые. Не ножик у кудрявого был, нет, не ножик! Эх, Саша-Граф, может быть, и рассчитался я за тебя. А дело-то очень неприятный оборот принимает. Что-то меня в столице ждет? А ждало известие препаршивое.
Глава 8
КОРРЕСПОНДЕНТ СТОЛИЧНОЙ ПРЕССЫ
Не успел я в Москве толком в себя прийти, как позвонил Игорь Гольцев.
— Здорово, Серж! С приездом. Когда прибыл?
— День назад.
— Как успехи?
— Лучше не бывает. Разговор не телефонный. Собирай всех, нужно встретиться.
— А у нас что творится! Про Гришина знаешь? Хотя откуда, ты ж только что приехал.
— А что с ним?
— Взяли Серегу! В понедельник взяли, милиция. Мне сразу тетка его позвонила, вся в соплях. До сих пор в истерике. Уже четыре дня прошло, а она…
— Хрен с ней, с теткой! За что взяли?
— Помнишь, он побрякушки разные делал?
— За кулончики, что ли? Да сейчас на каждом углу…
— Да не перебивай! Он эти цацки как положено делал, из мельхиора. Драгметаллов не употреблял. Камешки так себе, всякие там агаты, дешевка. А последнюю партию продал из золота.
Слышишь? Золото, говорю! Оптом продал, штук сорок разных бирюлек. А оптовик подставной оказался, а может, струсил, короче — заложил. Серегу и взяли.
— Да, не повезло.
— Ты дальше слушай! Серега не просто так попал, а под кампанию. Милиция операцию проводила, вылавливала группу умных ребят, они золото из отработанных микросхем добывали, вьетнамцы, что ли, или китайцы, желтые, короче. Вот опера и подставили оптовика под это дело.
— Откуда известно?
— Я от Степаныча знаю, да вся Москва уже про желтых говорит.
— Так Серега с вьетнамцами…
— В том-то и дело, что нет! Обыск у него сделали, золото нашли. Только микросхемы ни при чем! Песок, шлих. С приисков золото, понял?
— Вот это да! Много нашли?
— Не очень, что-то около двухсот граммов. Тетка сказала.
— Ну, не до дачи им теперь!
— Следствие полным ходом идет, Серега в Бутырках сидит.
— Из наших никого не вызывали?
— Да нет, мы — кто? Знакомые просто. С его бизнесом никто ничего…
— Ладно, всем звони. Сегодня вечером собираемся.
На вечернем совещании я изложил результаты своей командировки. Обо всем рассказал достаточно подробно, только про драку ни словом не упомянул. Зачем собственные проблемы на других вешать?