Золото во тьме
Шрифт:
Глава 2. Первая слуга Короля
Клуб Оккультных Наук. Академия Куо
– Подожди, Конеко! Ты утверждаешь, что он метнул в падшую кинжал, после чего ту разорвало на куски?
– недоверчиво переспросила Риас у закончившей крайне эмоциональный, для себя, рассказ слуги.
Только что они выслушали её рассказ о некоторых последствиях слежки за местной знаменитостью. Малышка
– Должно быть это какой- то артефакт, - заметила Акено, - Конеко же сказала, что тот засветился перед броском. Возможно, сам по себе человек не представляет угрозы.
– Возможно, ты и права, - задумчиво произнесла аловолосая, - Но что-то тут не сходится. Например, сила и скорость броска. Как он держал кинжал перед броском, Конеко?
– Кончиками пальцев. За рукоять, - немного подумав, вспомнила та.
– Значит тут как минимум телекинез и обладание мощными артефактами, - всё так же задумчиво констатировала Гремори.
– Но самонаведение может быть частью функций артефакта, - не согласилась ферзь, наливая чай всем присутствующим.
– Он был очень в себе уверен. Очень, - добавила девочка.
– Он не считал падшую угрозой для себя.
– Возможно у него священный механизм, подобный моему, - предположил Киба, что до этого предпочитал молча слушать, - Это бы объяснило, зачем он потратил столь мощный артефакт.
– Или это самый слабый магический предмет из его арсенала. Гадать нет смысла. Акено, завтра в академии выходной. Пригласи Хёдо Иссея на чашку чая от моего имени.
– От имени Риас Гремори? Думаете знаменитость согласится пить чай с простой школьницей?
– невинно спросила ферзь.
– От имени наследницы клана Гремори, сестры сатаны и хозяйки этих мест, - мрачно посмотрела на неё Риас, - Мы не знаем его силы, но думаю информация, кто я такая удержит его от опрометчивых поступков. Никто не захочет заиметь разом столько смертельных врагов.
Акено улыбнулась и согласно кивнула. Но предчувствия короля её обеспокоили. Раз Риас согласна использовать для прикрытия имя семьи, значит Хёдо Иссей - красавец парень, гениальный актёр, сыгравший главную роль в экранизации древнешумерского Эпоса о Гильгамеше, мгновенно ставшей культовым фильмом, вероятно, вдобавок, весьма опасен. По крайней мере, если предчувствия президента не обманывают. По словам Конеко он крайне жесток и надменен. Нужно в переизбытке обладать этими качествами, чтобы равнодушно пнуть голову только что собственноручно убитой девушки.
"Нужно быть завтра очень аккуратной при встрече, иначе велика вероятность, что я окажусь на месте той падшей" - решила Акено, начав обдумывать варианты поведения.
Дом семьи Хёдо
Король героев возлежал на своём троноподобном диване перед включенным телевизором, попивая вино из золотого бокала, и скучал. Гильгамеш не видел в этой жизни того, чему можно было бы посвятить себя. Продолжать дело своего недавнего Я по облагодетельствованию человечества? Нет. Он не будет этого делать. Ранее в Уруке, ему уже довелось создать то общество, к которому тот стремился. Ничего хорошего из этого не вышло. Людишки без войн и борьбы заплыли жиром и покрылись плесенью, начав гнить. Они погрязли в своём ничтожестве, перестав искать личной силы для возвышения. Количество достойных людей, что и раньше не радовало своего Короля, упало до минимума.
Он с лёгкостью мог предвидеть, чем бы завершился его План. Тупой скот просто перестанет к чему либо стремиться, получив
Всё это он уже видел, а наблюдать повторно желания не испытывал. Можно было бы сломать эту систему, добавив людям проблем, чего он хотел сделать в прошлом мире при помощи Грааля. Это позволило бы вернуть славные времена настоящих героев намного раньше. Но Царь Урука верил в судьбу. Точно также как он перестал искать способ обрести бессмертие при жизни, после того как найдя его не смог им воспользоваться, также как после неудачи при попытке обретения Грааля для помещения его в сокровищницу, так и после уже сделанной попытки ниспровергнуть человечество, он не собирался повторять её. Король Героев делает что либо с первого раза, либо не делает вовсе, потому как не может Царь быть побеждён низшими существами. Следовательно, само мироздание не позволяет ему достигнуть цели, а, при всём своём величии, Гильгамеш понимал, как глупо с ним спорить.
С каждой секундой ему казалась всё более привлекательна одна идея. И лишь понимание, что та лишь на некоторое время отгонит скуку, но после её реализации она вновь его настигнет, а новых способов от неё избавится тогда точно не будет удерживало его от действий. Но если через час ничего интересного по телевизору не обнаружится, он определённо всё же сядет на Виману, вылетит в космос, достанет из Сокровищницы несколько накопителей праны, после чего слив из них энергию в Эа, разнесёт этот мир одной атакой в пыль. Было бы забавно понаблюдать, как отреагируют на подобное местные Гайа с Алайей. Хотя есть ли они тут вообще? Гильгамеш не знал, но влияния Акаши на этот мир он не ощущал.
Решив проверить свою догадку, Обладатель Всех сокровищ другого Мира, извлёк из Врат Вавилона неприметную внешне золотую чашу. Посмотрел на неё, после чего хмыкнул и небрежно поставив на столик возле дивана, налил в неё вина. Взглянув на нее, наполненую кроваво-красной жидкостью и мирно стоящую на столике, Царь Урука расхохотался. Вот он, наполненный! Но больше ценности для идеалистов Грааль Фуюки не представлял, так как стал в этом мире обычной золотой чашей.
– Господин Иссей, с вами все в порядке?
– поинтересовался обеспокоенно его дворецкий Танака, что успел изучить его раннюю версию за два года работы и знал, что для той подобный смех нехарактерен.
– В полном, - благосклонно кивнул Король Героев. Он ценил людей, что принадлежали ему душой и телом, а Танака был именно из таких, - И принеси еще вина, - приказал он извинившемуся поклоном за беспокойство слуге.
Многие сокровища из его коллекции изменили свои свойства. Те, что имели в своей основе мифологическую природу обрели новые грани возможностей и даже усилились. Артефакты, что были напрямую связаны с Акашей полностью потеряли свои особености. Лишь то, что было создано смертными осталось неизменно. Кроме того теперь сокровища были действительно ВСЕ. В его коллекции появились недостающие ранее предметы. Как те, что он разрушил метая во врагов, так и новые, которых раньше не было, так как не имели к нему отношения. Гильгамеш понятия не имел откуда, как впрочем и о том, откуда взялся тут он сам, но это его не слишком волновало. Вот то, что посмотреть в выходной день было решительно нечего заставляло его задумываться об уничтожении мира. Пока что не всерьёз...