Золотое кольцо Галактики
Шрифт:
– Ты научилась читать мысли на расстоянии?
– Для этого не нужно иметь сверхспособностей. Я просто слишком хорошо тебя знаю.
Первый криво усмехнулся. Да уж, куда уж лучше. Семнадцать лет жизни бок о бок, у них не было друг от друга секретов. Особенно от Трии. Сложно скрыть что-то от телепата, рядом с которым находишься почти двадцать четыре часа в сутки.
– С последнего задания ты вернулся сам не свой. Что-то случилось? Что-то, что не попало в рапорт?
Первый напомнил себе, что Трия искренне беспокоится обо всех своих братьях и сестрах,
– Ты блестяще справился, – продолжала рассуждать Трия. Она вообще любила поговорить. Личные встречи давались ей с трудом из-за мутации, и голозвонками закрывала потребность в общении. Все все понимали, даже Форкс, когда тот наконец отрывался от своих драгоценных компьютеров. – Даже перевыполнил задание. И вместо того, чтобы, как обычно, с головой броситься в новое, уже вторую неделю лежишь и страдаешь.
– Все согласно регламенту, – Первый немедленно нашел, что возразить. Он и сам себя успокаивал теми же доводами. – После задания агенту полагается время на восстановление. До месяца в зависимости от сложности.
Трия смотрела на него с сомнением.
– Ты только что с курорта вернулся. И не надо мне рассказывать про сложность и риски, я тебя тридцать лет знаю! Это для тебя легкая прогулка. Прокатился на круизном лайнере. Отдохнул на свежем воздухе. Вернулся загоревший и посвежевший. И внезапно в хандре.
– Трия…
– Мы переживаем за тебя, Альфар. Ты сам на себя. В последний раз я тебя в таком состоянии видела, когда Одиннадцатая замуж выходила…
Пауза.
– О. Прости. Я влезла не в свое дело, да? Через голосвязь я тебя не чувствую, без этого бывает сложно…
– Все нормально, Трия, – устало прервал он ее сбивчивые извинения. – Просто накопилось. Знаешь… Я подам в отставку.
Трия подавилась следующей фразой. Такой изумленной Первый ее еще не видел, и это зрелище определенно будет греть ему душу перед смертью.
– И ты уже решил, чем займешься… После? – осторожно спросила Трия, внимательно вглядываясь в его голо-изображение. Ищет следы душевного расстройства. Немудрено. Он боец, который так и не нашел себе место на гражданке. Остальные нашли, а он нет.
– Понимаю твое недоумение, – он слабо усмехнулся. – Из меня так себе агроном или менеджер. Я агент, который хитростям предпочитает силовые методы. вообще не приспособлен для мирной жизни.
– Именно поэтому тебе была так рада Нергия, – Трия мягко напомнила, что его вроде как к делу пристроили.
– И я благодарен. Нергиты – ну, некоторые из них – неплохие ребята. И здорово, что Ц-189 преображается, что это теперь планета для жизни, а не испытательный полигон. Но… Это не мой дом. Не моя родина. Я был рад помочь, но проблемы Нергии в масштабах Галактики…
Трия внезапно понимающе улыбнулась и закончила за него:
– Слишком мелкие по сравнению с тем, чем ты занимался раньше?
Первый сокрушенно кивнул. Все же она действительно слишком хорошо его знала. Лучше его самого.
– Да.
Ответил
Он первый, лучший, и после после стольких лет на службе могущественной Империи были нужны великие дела. Большие цели. Какие бы грязные тайны порой не скрывал Пхенг, большей частью свой службы Первый мог с правом гордиться.
Трия прищурилась, но понимание очень быстро проступило на ее лице. Она продолжала держать руку на пульсе мировой политики, а вариантов у Первого, на самом деле, было не так много. В вольные наемники он бы точно не пошел, а значит, остается только одно…
– Военный корпус Галактического Содружества, – уверенно произносит она, и Первому остается только согласно кивнуть.
Служить всей Галактике, а не маленькой ее части. Спасать существ, не оглядываясь на их расу и гражданство. Сдерживать зачастую слишком агрессивную внешнюю политику Пхенга… Первый скромностью не просто не страдал, он такого слова даже не слышал.
– Так понимаю, как решить вопрос с твоим статусом в Империи, ты уже придумал?
– Официально я сейчас гражданин Нергии. Не вижу смысла что-то менять. А в базах Черного крыла кое-что поправит Форкс, мы уже договорились. Искать будут очень похожего на меня перебежчика… Но сколько во Вселенной похожих гуманоидов?
В Форксе, Объекте Четыре, он не сомневался. Тот искренне полагал, что невыполнимых задач не существует, и на памяти Первого не пасовал еще ни разу. Потеря этого компьютерного гения ударила по Пхенгу больнее всего. Ведь теперь тот, кому подчинялась любая электроника, работал против Империи.
– Что до остального… Есть у меня там уже знакомые, рекомендацию дадут. Все, что я не должен рассказывать, мне заблокируешь ты.
– Все продумал, да? – вздохнула Трия.
Он кивнул и развел руками. Все так. Они нашли свое место в мире, и ему пора. Слова, сказанные им накануне расставания Соне, ему в свое время никто не сказал, так почему бы не пнуть себя самостоятельно? Хватит прятаться и скрывать лицо. Он сам выберет правила, по которым будет играть.
Мысль, что так он может стать ближе к Софии, загнал поглубже. Конечно, Трия через гол-связь ничего прочитать не сможет… Но лучше при ней ни о чем таком не думать.
– Ну, раз ты настроен на великие дела… Удачи, Первый. И если вдруг будет нужна помощь – ты знаешь, к кому обратиться.
56
София Чон
За семь лет, что мы не виделись, отец почти не изменился. Чуть глубже стали заломы у рта, да добавилось седины, которую он не закрашивал. В остальном же Виктор Чон остался абсолютно тем же человеком, от которого я сбежала.
Его кабинет тоже знаком мне до последней безделушки на рабочем столе. Стерильная белизна стен и пола, голубой металл отделки… Похоже на лабораторию. Я не раз стояла здесь, потупив взгляд, получая выговор от отца.