Золотое проклятие Качинского
Шрифт:
– Вася! – позвала Куприянова проснувшаяся Людмила. – Если ты сейчас сделаешь мне кофе, то я расскажу тебе интереснейшую новость.
– Сию минуту, моя госпожа!
Сев на кровать и наслаждаясь ароматным напитком, Людмила рассказывала Василию то, что узнала вчера. Первым делом, Загурская позвонила Веронике, старосте своего курса в юридическом, и навела справки. Вероника поддерживала связь со многими однокашниками. Она могла знать, если кто–нибудь в данный момент работал в Сочи. Но Вероника ничем не помогла, только из–за своей болтливости отняла уйму времени. Дальше Людмила сделала
– Ну и что она тебе рассказала? – торопил Люду Куприянов.
– Она ничего по телефону говорить не стала. Но назначила на сегодня встречу. В час в ресторане «Горный приют». Это где–то далеко. Поэтому ты оплатишь мне такси. Согласен?
– Без вариантов. Я бы поехал с тобой, но меня не отпустят.
– Я и сама прекрасно справлюсь. Вечером всё тебе доложу. Спасибо за вкусный кофе.
Людмила протянула пустую чашку Василию. Василий потянулся за ней, но Люда схватила его за руку и озорным взглядом дала понять, что хочет мужской ласки. Прямо сейчас…
Ресторан «Горный приют» действительно находился далеко от города. Адвокат Прудниковой Светлана Шевченко, опасаясь лишних глаз и ушей, назначила встречу следователю Загурской подальше от города. Полненькая официантка с детским лицом проводила Людмилу в отдельный кабинет. Там её уже ждала Светлана.
– Я бы не стала с вами встречаться, – после приветствия сказала Шевченко, – но вас рекомендовал Коцкий. А этому человеку я верю.
– Да, – подтвердила Загурская. – Владимир Петрович личность авторитетная.
– Будете что–нибудь заказывать? – прервала разговор улыбчивая официантка, обращаясь к Людмиле.
– Мне чай и какое–нибудь пирожное. На ваш вкус. Если можно быстрее.
Официантка кивнула и пропала за занавеской.
– Светлана, – сев напротив адвоката, начала говорить Загурская. – Вы имеете полное право мне ничего не рассказывать. Я лицо неофициальное. Здесь я в отпуске. Так что если вас что–то смущает в просьбе Коцкого, можете отказаться. Я пойму.
– Скажите Людмила, эта Прудникова, она вам кто?
– Никто.
– Тогда зачем она вам? Личный интерес? Или кто–то в чём–то заинтересован.
– И да и нет. Попробую объяснить.
Людмила подробно рассказала Шевченко обо всем, что случилось с момента их с Василием приезда в гостиницу.
– То есть, вас даже никто не просил за Прудникову? – с нескрываемым удивлением спросила адвокат, выслушав рассказ Людмилы.
– Нет.
– Хорошо! Хотя я давно не встречала подобной мотивации. Косвенные улики против Елены есть. Первое: сразу после того как Прудникова узнала о смерти Качинского, она сняла все деньги с его карточки. Второе: накануне Прудникова встречалась с неустановленными мужчинами в сквере около гостиницы. Есть свидетели. Третье: в день убийства, вечером Прудниковой поступил звонок с неизвестного номера. После звонка этот номер был заблокирован. Вероятнее всего сим–карта уничтожена. Вот это пока вся информация.
– Да, вы правы.
– Да, я забыла сказать: сим–карта была куплена в Якутске.
– В Якутске?
– Да. А почему вы так удивились? Качинский и Прудникова оттуда, из Якутска.
– Я не знала об этом. Спасибо, Светлана.
Загурская допила чай и, оставив на столе купюру, вышла.
– Послушай, Люда, я в розыске не один десяток лет, – сказал Василий после рассказа Загурской о встрече с адвокатом. – Если собирать в кучу, то это похоже на улики. А каждая по отдельности – пшик. Деньги Лена могла снять потому, что понимала – карту немедленно заблокируют. Это не преступление. Звонок тоже мог сделать любой человек. Необязательно, что он причастен к убийству. Он может вообще не знать Качинского. Двое мужчин могут быть просто прохожими. Мало ли, сколько мужиков пристаёт к женщинам на улице.
– Я тоже не вижу, Вася, в этих уликах повод для ареста Прудниковой. Хотя эти вопросы надо прояснять.
– Я уверен, что никто ничего прояснять не будет. Гаврилов тупо отрабатывает галочку. Ему нужно раскрытие.
– Знаешь, дорогой, что мне показалось, когда я говорила со Светланой?
– Что?
– Она боится. Она взвешивала каждое слово. Не хотела сказать лишнего.
– Уверена?
– Не знаю. Возможно, показалось. Несмотря на рекомендацию Коцкого, я для неё человек незнакомый.
Василий вынул из кармана пачку «Camel». Выудил оттуда сигарету и по своему обыкновению принялся нюхать. Загурская улыбнувшись, сказала:
– Задумал что–то подполковник Куприянов. Обдумываешь, как устроить побег бедной женщине?
Куприянов многозначительно поднял указательный палец, давая понять, что нужна тишина. Он вышел на лоджию, затем вернулся обратно.
– Мне надо с ней встретиться, – наконец сказал он.
– С кем с ней? С Прудниковой?
– И с Прудниковой тоже. Но прежде с адвокатом.
Немалых трудов стоило Людмиле уговорить Светлану на встречу с Куприяновым. На этот раз адвокат ждала Василия в Хосте, в небольшом ресторанчике около вокзала. Василий использовал все свои приёмы и в итоге добился того чего хотел. Шевченко согласилась взять с собой Куприянова в качестве помощника на встречу с Прудниковой.
– Но есть одно «но». Вы когда уезжаете? – спросила Светлана.
– В воскресенье.
– Мне надо позвонить.
Шевченко взяла из сумочки телефон и отошла. Разговор был недолгим. Когда адвокат вернулась, она сказала:
– Вам везёт, Василий Иванович. В воскресенье утром на смену в изоляторе заступает человек, который не будет задавать лишних вопросов.
Светлана рассказала Куприянову, куда и во сколько надо будет приехать в назначенный день. А вечером этого же дня, Шевченко позвонила Людмиле и сообщила, что Прудникова дала признательные показания. Якобы она заказала убийство Качинского, чтобы завладеть его деньгами. По фото она опознала тех двух мужчин, которым она заплатила за заказ.
– Гарри Гудини отдыхает, – возмутился Василий, услышав эту новость. – Как у них тут всё складно. Не удивлюсь, если завтра узнаем, что этих мужиков задержали, и они тут же признались.