Золотое руно (сборник)

Сойер Роберт Джеймс

События. C горы на сноуборде. На мотоцикле по бездорожью. В море с аквалангом. Ничего из этого она никогда не делала…

И – слава Богу! – боль начала спадать, меркнуть, растворяться. Образы сменились чистым, ярким, блестящим светом, абсолютно белым, ярче, чем солнечный, но на который можно было смотреть…

Биение пульса в ушах тоже стало утихать. Всё, кроме света, меркло.

– Джен! – Голос Эрика, словно с расстояния в миллион миль. – Джен!

Свет был так притягателен, но…

– Джен!

Но

она хотела быть с Эриком. Она изо всех сил пыталась открыть глаза – и в конце концов у неё получилось. Она и правда была в его гостиной и смотрела в текстурированный гипс потолка.

– Эрик, – сказала она, но едва расслышала собственный голос.

Он навис над ней, держа в руке брелок для ключей, в который был встроен светодиодный фонарик. Он направил его сначала ей в левый глаз, потом в правый; от яркого света, который она видела в конце туннеля, глаза не жгло, но вот от этого …

– Я в порядке, – хрипло сказала она.

– Нужно отвезти тебя в больницу, узнать, что с тобой.

– Я в порядке, – снова сказала она и закрыла глаза; какая-то её часть надеялась, что белый свет и успокаивающая эйфория вернутся снова.

Репортёры всё ещё толпились у входа в Мемориальную больницу Лютера Терри, когда Эрик и Джен попытались войти. Эрик наклонил голову и смотрел в пол, и они уже почти добрались до служебного входа, когда какая-то журналистка закричала:

– Постойте! Постойте! Вы ведь Эрик Редекоп, правда?

– Никаких комментариев, – сказал Эрик. Он взял Джен за локоть и подтолкнул к дверям.

– Каково это – выполнять хирургическую операцию на президенте? – крикнула та же самая журналистка, а другая подхватила: – Есть ли новости о состоянии Джеррисона?

Эрик и Джен продолжали идти, но тут ещё один журналист выкрикнул:

– Доктор Редекоп, что вы можете сказать насчёт сцепки памяти? Говорят, что вы сами подверглись этому эффекту.

– И эта женщина! – закричал другой репортёр, указывая на Джен. – Это с ней вы оказались связаны? Каково это?

Эрик толкнул дверь, и они вошли в здание.

– Господи, – сказала Джен.

– Всё будет хорошо, – отозвался Эрик. Он отвёл её к лифту, и они отправились в лабораторию Сингха на третьем этаже. Добравшись туда, они обнаружили Сингха, работающего на компьютере. Сьюзан Доусон также была здесь – сидела на стуле, закрыв лицо руками.

– Доктор Редекоп, – сказал Сингх. – И сестра Фалькони. Я думал, у вас обоих сегодня выходной.

Эрик увидел, как Сьюзан вскинула голову. Она казалась чем-то крайне расстроенной. Джен отступила на шаг и округлила глаза.

– О мой Бог, – тихо сказала она.

– Что? – одновременно спросили Сьюзан и Эрик.

– Это вы, – сказала Джен, глядя на Сьюзан.

Эрик знал, что Джен интервьюировал профессор Сингх, а не агент Доусон; у

Джен не было причин знать Сьюзан в лицо.

– Да? – сказала Сьюзан.

– Вы – та, что убила его.

– Простите? – сказал Сингх.

– Та, что убила Джоша.

Сьюзан опять закрыла лицо руками.

– Джен потеряла сознание, – объяснил Эрик. – Должно быть, это было какое-то жуткое воспоминание.

– Вы читали Джоша Латимера, – сказал Сингх Джен, – и да, вы правы, мистера Латимера больше нет с нами.

– Потому что она его застрелила, – сказала Джен, глядя на Сьюзан. – Но я чувствовала себя так, будто это я умираю.

– Вы можете припомнить что-либо из памяти мистера Латимера сейчас? – спросил Сингх.

Джен покорно кивнула.

– Вы уверены? Гмм… у него в детстве были домашние животные?

– Бенни, – тут же ответила она. – Игуана.

– А на какой улице он жил, когда ему было десять?

– Фенвик-авеню.

– Потрясающе, – сказал Сингх. – Он мёртв, но вы по-прежнему имеете доступ к его памяти.

– Думаю, да, – сказала Джен.

Сингх снова нахмурился.

– Тогда мне интересно…

– Да?

– У него есть какие-то новые воспоминания?

Эрик скрестил руки на груди.

– Он мёртв , мистер Сингх.

– Да, я знаю, но если она по-прежнему может извлекать его старые воспоминания, то они же должны быть где-то , верно? Так что имеет смысл спросить…

– Спросить о чём? – спросил Эрик. – Не припоминает ли она ангелов?

– Попытка – не пытка, – сказал Сингх. – Может, не ангелов, может… ну, я не знаю.

Дженис сделала вытянутое лицо, словно более странной идеи она в жизни не слышала. Он потом прикрыла глаза – скорее даже зажмурила их для лучшей сосредоточенности.

– Ладно, – сказала она через секунду, – я думаю про ангелов. Ничего. Про небеса, облака. Ничего. И… о, Господи, Джош что, пытался кого-то убить?

Ранджип кивнул.

– Ну хорошо, – сказала Дженис. – Тогда я думаю про огонь и жупелы адские… Хотя нет, не про жупелы – я не знаю, что это такое.

– Сера или смола, – подсказал Ранджип.

– Ладно, – согласилась Дженис. – Но нет, на ум ничего не идёт.

– Это полный бред, – сказал Эрик.

– Возможно, – ответил Сингх. – Но…

– Он мёртв, – сказал Эрик. – Его нет . Джен пережила его смерть. Нам нужно беспокоиться о ней , а не о нём.

– Это понятно, – ответил Сингх. – И, если загробная жизнь существует, то я сомневаюсь, что символизм, взятый из христианства – или из сикхизма, без разницы – адекватно её описывает. Возможно, что миссис Фалькони просто не хватает нужного триггера, чтобы получить доступ к свежим воспоминаниям мистера Латимера.