Золотое руно (сборник)

Сойер Роберт Джеймс

– Это не то, что мне нужно. У меня есть кое-кто на Земле.

– Ах, – сказал Гадес.

– И мне нужно попробовать сойтись с ней; я должен . Я по-глупому отстранялся от неё, но сейчас ситуация совсем иная.

– Как её зовут? – спросил Гадес.

Меня этот вопрос удивил – настолько удивил, что я на него ответил:

– Ребекка. Ребекка Чонг.

– Мистер Салливан, – проникновенно сказал Гадес, – а вас не посещала мысль о том, что на Земле уже живёт другой вы,

который не страдает синдромом Катеринского? Он уже много недель назад мог ощутить ту смену отношения к жизни, которую вы переживаете сейчас. Возможно, они с Ребеккой давно уже вместе… что не оставляет места для вас.

Моё сердце бешено колотилось – ощущение, которого другому мне никогда не испытать.

– Нет, – сказал я. – Нет, это невозможно.

Гадес приподнял бровь, словно спрашивая «Разве?» Но он не стал ничего говорить – первый его по-настоящему добрый поступок по отношению ко мне.

После ланча наступило время для перекрёстного опроса Дешоном Калеба По, профессора философии.

– У вас приятный голос, доктор По, – сказал Дешон, выходя из-за стола истца.

Брови По удивлённо подпрыгнули.

– Спасибо.

– Очень приятный, – продолжал Дешон. – Очень хорошо модулированный. Вам раньше говорили об этом?

По наклонил голову.

– Время от времени.

– О, я уверен в этом. С таким голосом вы, наверное, хорошо поёте?

– Спасибо.

– Вы поёте, доктор По?

– Да.

– И где же вы поёте?

– Возражение, – сказала Лопес, разводя руками. – Отношение к делу.

– Всё выяснится очень скоро, – сказал Дрэйпер, глядя на судью.

Херрингтон на мгноение задумался, потом сказал:

– У меня очень консервативное поняте о том, что такое «скоро», мистер Дрэйпер. Но продолжайте.

– Спасибо, – сказал Дешон. – Доктор По, где вы обычно поёте?

– Ну, когда учился, то пел в ночных клубах, на свадьбах, на корпоративных вечеринках.

– Но вы уже не студент, – сказал Дешон. – Сейчас вы где-нибудь поёте?

– Да.

– Где же?

– В хоре.

– В церковном хоре, верно?

По немного поёрзал на стуле.

– Да.

– Какой деноминации?

– Епископальной.

– То есть вы поёте в хоре в христианской церкви, верно?

– Да.

– В ходе формальной церковной службы каждое воскресенье, правильно?

– Ваша честь, – сказала Лопес. – И снова отношение к делу.

– Я уже прошёл «с», «к» и «о» в слове «скоро», ваша честь, – сказал Дрэйпер. – Позвольте мне дойти до конца.

– Хорошо, – сказал Херрингтон, нетерпеливо постукивая ручкой о стол.

– Вы поёте на церковных службах, – сказал Дешон, снова поворачиваясь к По.

– Да.

– Про вас можно сказать, что вы религиозный человек?

По вскинул голову.

– Да, полагаю можно. Но

я не псих.

– Вы верите в Бога?

– Разве без этого можно быть религиозным?

– То есть вы верите в Бога. Верите ли вы в дьявола?

– Я не какой-то трясущий Библией фундаменталист, – сказал По. – Я не литералист. Я верю, что вселенной, по современным воззрениям, 11,9 миллиардов лет. Я верю, что жизнь эволюционировала из простейших форм путём естественного отбора. И я не верю в небылицы.

– Вы не верите в дьявола?

– Нет.

– А в ад?

– Изобретение, имеющее большее отношение к поэту Данте, чем к какой-либо части рационалистического богословия, – ответил По. – Истории об аде и дьяволах были, вероятно, полезны, когда духовенству приходилось иметь дело с неграмотной, необразованной, простодушной паствой. Но мы ни то, ни другое, ни третье; мы способны проследить за моральной аргументацией и сделать разумный моральный выбор, не страшась чудовищ.

– Очень хорошо, – сказал Дешон. – Очень хорошо. То есть вы обходитесь без наиболее глупых атрибутов примитивной религии, верно?

– Ну, я не стал бы это выражать в таком непочтительной форме…

– Но вы не верите в дьявола?

– Нет.

– И не верите в ад?

– Нет.

– И не верите в Ноев ковчег?

– Нет.

– И не верите в душу?

По не ответил.

– Доктор По? Ответьте, пожалуйста, на мой вопрос. Правда ли, что вы не верите в душу?

– Это… я бы так не сказал.

– Вы хотите сказать, что вы верите в душу?

– Ну, я…

Дешон вышел вперёд и встал перед своим столом.

– Вы верите в то, что у вас есть душа?

– Да, – сказал По, приходя в себя. – Да, верю.

– И как она у вас оказалась?

– Её дал мне Бог, – сказал По.

Дешон многозначительно поглядел в сторону жюри, потом снова повернулся к По.

– Можете ли вы объяснить нам, что такое, по-вашему, душа?

– Это сущность того, чем я есть, – сказал По. – Это божественная искра внутри меня. Это часть меня, которая переживёт смерть.

– В соответствии с вашим пониманием этих вещей, каждый ли из живущих людей обладает душой?

– Да, разумеется.

– Без каких-либо исключений?

– Абсолютно.

Дешон перешёл через «колодец» и указал за спину на Карен, сидящую за столом истца.

– Посмотрите, пожалуйста на сидящую здесь миз Бесарян. У неё есть душа?

Карен внимательно следила за процессом, широко раскрыв зелёные глаза.

– Нет, – убеждённо ответил По.

– Почему нет? Как вы это определили?

– Она… оно … искусственно изготовленный объект. С таким же успехом можно спросить, есть ли душа у автомобиля.