Золотое сечение Иуды
Шрифт:
Между тем мировой экономический кризис для крупного российского капитала нес серьезные риски. И Сергей Арнольдович понимал, как только он доберется до нас, его первыми жертвами станут крупные промышленные предприятия, люди, работающие на них. А ему, ох как не хотелось иметь дело с людьми. И Ванин давно уже озадачил своих премудрых юристов и помощников – найти подходящего покупателя, которому можно было бы «впарить» весь консалидированный пакет Кузбасского бизнеса по баснословной цене. Его финансисты и банковские брокеры, работающие на биржах, прекрасно усвоили школу своих западных коллег и могли в несколько
Подвернулся хороший покупатель из числа местных толстосумов, стремящийся подмять под себя все. Ему только не хватало угледобывающих предприятий, принадлежащих структурам Ванина, чтобы контролировать угольный бизнес в регионе. Для Ванина сделка по продаже предприятий была всего лишь бизнесом, для покупателя – политикой. И Сергей Арнольдович, что называется, «по простоте душевной», глядя своими голубыми удивительно теплыми глазами в лицо местного олигарха и политика, которого знала вся страна, заломил ему цену за свои активы в пять раз выше реальной, объясняя это тем, что он понес серьезные издержки из-за реконструкции предприятий, и главное, не восполненные добычей угля.
В это же самое время в прессу просочилась информация, что бизнесмен Ванин умышленно занижает стоимость своих кузбасских активов, опасаясь завистников. Кто-то в «Коммерсанте» опубликовал данные о запасе коксующихся углей в Кузбасском бассейне, где предприятия, принадлежащие структурам Ванина, выглядели самыми перспективными. Как известно, в нашей стране политические цели со времен Брестского мира всегда являются приоритетом над разумными. А потому, не долго сопротивляясь грабительскому предложению продавца, известный бизнесмен – политик локального розлива, согласился с предложенной ценой, заявив при этом: «Цель оправдывает средства».
Сергей Арнольдович нисколько не жалел ни о проданных предприятиях, ни тем более о людях, работающих на них. У него была своя правда, своя логика жизни, совершенно недоступная этим несчастным людишкам, выбравшим себе такую судьбу. Когда внутренний голос начинал ему говорить: «Что же ты делаешь? Посмотри, что после тебя остается? Полуразрушенные сараи, обитые сайдингом, и стеклянные офисы управлений, и супермаркеты, где рабочие оставляют свою же зарплату и опять же тебе. Ты создал систему, при которой выданные тобою деньги за адский труд этих людей возвращаются к тебе же через социальную сеть в виде прибавочной стоимости. Ты не труд, а человека сделал фактором прибыли через потребление». В таких случаях Ванин вспоминал слова Иуды, который сказал: «Каждый человек выбирает себе дорогу сам, но не всякая дорога ведет в храм. Я вот выбрал себе такую».
– Да, – говорил он себе сам. – Моя судьба такая, у них – другая. Моей вины нет в том, что одних бог создал такими, а других иными».
По договоренности сторон сделку по продаже угольных активов было решено держать в секрете до окончания всех формальных процедур. Однако произошла утечка информации, и когда Сергей Арнольдович приехал в Быковск для оформления необходимых формальностей, то по выходу из здания шахтоуправления его ждала толпа горожан и семьи шахтеров. Они стояли с транспарантами в окружении местного ОМОНа,
– Где там у нас что-нибудь? – спросил он охранника.
– Что будете пить? – спросил тот, когда машина на бешеной скорости вырвалась за ворота и в сопровождении эскорта понеслась в сторону аэропорта.
– Налей виски, – попросил он. Проглотив одним махом содержимое, Сергей Арнольдович успокоился, пришел в себя: «Что ж, – рассуждал он, – за все в этой жизни приходится платить. Если за сумму, которую я выручил от этой сделки, меня хоть сто раз назовут вором или Иудой, то я это переживу». Но на словах, повернувшись к охраннику, грустно сказал:
– Какие все-таки неблагодарные эти люди. Налей еще, – и только тут заметил Матвейчука-младшего, забившегося в дальний угол салона, – и Сан Санычу тоже.
После завершения работ на трубопроводе Матвейчук-младший, или Сан Саныч как его звали коллеги, на деле оказался очень нужным, толковым работником с твердой собственной позицией. Это разительно отличало его от отца, Матвейчука-старшего, у которого своя точка зрения была только, если речь шла о деньгах. Он по-прежнему протирал штаны в Белом доме на должности «что изволите?».
Молодым руководителям, не имеющим практического опыта управления отраслями, нужны были грамотные опытные кадры без каких-либо прав, иначе говоря, консультанты. Матвейчук как-то рассказывал Ванину, когда он пришел в правительство, то «был поражен тем, что в министерствах уже не было практически ни одного министра с профильным образованием. Сплошь и рядом одни экономисты, юристы и чекисты. Нет ни одного, кто бы прошел школу руководства заводом, предприятием, за исключением военных.
Ванина это не удивило:
– Раз такое делается, значит для чего-то надо. Я тоже не сторонник того, чтобы министр был именно специалистом в своей отрасли. Это должность политическая. Что же касается замов, то те, конечно, должны иметь соответствующую подготовку. Во всем мире так уже давно делается.
– Уж больно ты умный стал, я погляжу, – не соглашался с ним Александр Иванович. – Ты радеешь за свой карман, а я за государственный.
– Нет, – рассмеялся Ванин. – Я радею за свой и за государственный, потому что честно плачу налоги. Вот в марте заплатил 450 млн. рублей.
– Для тебя это копейки, – недовольно заявил Матвейчук.
– А тебе, – продолжал Ванин, – 48 млн. рублей наличными.
Александр Иванович надулся, но Ванин решил его добить.
– Таких, как я, у тебя еще два – три. У кого ты на кормлении сидишь? А еще сынок твой у меня школу жизни проходит.
– Ну все, хватит, – остановил его Матвейчук. – Я дорожу нашей дружбой. И спасибо тебе за сына. Не возникай. Это я по-стариковски что-то стал часто брюзжать. Извини, пожалуйста.