Золотой адмирал (Пират Ее Величества)
Шрифт:
— Когда мы станем на некотором расстоянии от Байоны, — информировал Дрейк Карлейля сквозь пахучую серую табачную дымку, — один отряд высадится севернее, а другой южнее Байоны. Я же тем временем поведу третий отряд прямо в город.
Во взглядах собравшихся офицеров выразилось краткое изумление. Дрейк говорил так непринужденно, словно они намеревались обложить медведя в берлоге, а не предпринять дерзкое и совершенно беспрецедентное нападение на собственные владения испанского короля. Ну да, его поведение предполагало, будто он собирался повести могучую армию на слабые и почти беззащитные крепости, а не слабо дисциплинированные и плохо организованные
Глава 7
НЕКОТОРЫЕ СОБЫТИЯ В БУХТЕ ВИГО
Появись внезапно из моря армия циклопов, жители провинции Галисия не были бы так поражены, как при виде странной армады, насчитывающей двадцать шесть парусных кораблей, обращенных носом к берегу в направлении от мыса Куэйо. Когда распространился слух, что эскадра английская и командует ею не кто иной, как ужасный «эль Драго» собственной персоной, тревогу забили церковные колокола и страхом прониклась вся прибрежная местность. Охваченные паникой, купцы, дворяне и богатые домовладельцы грузили самое ценное из своих товаров и принадлежностей — одни на мулов, другие на маленькие гребные галеры, которые увозили их вверх по реке Виго или в горы.
Невдалеке от Байоны английские корабли мастерски свернули паруса, отдали свои неуклюжие якоря, а затем наблюдали, как генерал-лейтенант Карлейль на «Тигре» повел три других небольших корабля в погоню за удирающими гребными галерами.
Англичане с любопытством разглядывали растянувшийся вдоль берега город, где желтые большей частью дома стояли под красными крышами. За Байоной тянулся ряд голых, лишенных деревьев холмов, которые выглядели иссушенными солнцем, со странным коричневатым оттенком, очень непохожим на мягкие голубовато-зеленые краски южного побережья Англии. У города беспрерывно сновали небольшие суденышки, словно испуганные водяные жучки по мельничной запруде.
Вдоль более крупных кораблей английской эскадры выстроили пинассы, на воду спустили гички и баркасы и приготовили собственную галеру адмирала, вооружив ее и укомплектовав экипажем.
В стальном шлеме и куртке из жесткой кожи, которая легко могла отразить стрелу на излете или скользящий удар шпаги, Генри Уайэтт ждал своей очереди присоединиться к солдатам и сожалел, что на боку у него висит не его красивая «бильбо», потерянная им в Хантингдоне, а короткая неуклюжая шпага, бывшая у сквайра Коффина запасной. Уайэтт поклялся, что скоро он сменит этот одолженный им клинок на что-нибудь более отвечающее его вкусу.
Громко звучала похвальба относительно того, что произойдет на берегу и какие доблестные подвиги совершат Джон Симпкинс или Уот Блэк.
— Клянусь Богом! Я уже чувствую, как держу в руке пару подсвечников из чистого золота, — ревел широколицый парень, говоривший с сильным йоркширским акцентом.
На высоком, но узком юте «Бонавентура» собралась небольшая кучка офицеров. На ветру развевались разноцветные перья их шишаков, и солнце отражалось от их выкрашенных в черную краску кирас. Некоторые из этих кирас имели золотые или серебряные орнаменты, поблескивавшие как водная рябь на закате. Это был единственный цветовой мазок. В сундуки оказались убраны вчерашние красочные наряды, и теперь преобладали цвета темно-зеленые, черные и красновато-коричневые. Что касается сэра Френсиса, то он надел на голову полушлем, обильно украшенный золотом и захваченный им при разграблении Вентакруса еще в 1573
Люди перелезали через борта других кораблей, и десантная партия скоро оказалась готова к высадке на берег, когда от Байоны отчалила длинная низкая шлюпка с красно-золотым флагом испанского короля; она шла с такой скоростью, что, наверное, гребцам ее трудно было дышать. В роли эмиссара выступал перепуганный насмерть английский купец, который, подчиняясь приказу дона Педро Ромеро, губернатора города, отважился подойти, чтобы выяснить намерения этой эскадры, держащей теперь Байону под угрозой почти сотни пушек. Приведенный к адмиралу, он поклялся, что все захваченные английские суда некоторое время назад были уже освобождены.
Дрейк вонзил в перебежчика взгляд синих холодных глаз.
— А по-моему, сэр, вы всего лишь несчастный мерзавец, которого заставили передать мне такое послание в интересах наших соотечественников, удерживаемых на берегу в качестве пленников. — Он круто повернулся к своему полевому капралу Симпсону и прогремел металлическим голосом, какого многие на корабле раньше еще не слышали: — Возьмите мою галеру и охрану, разыщите его превосходительство губернатора и потребуйте от него прямых ответов на два ясных вопроса.
— Слушаюсь, сэр. — Коричневые глаза Симпсона продолжали гореть и под забралом тяжелого шлема.
— Первое, узнайте у его превосходительства дона Педро, не находятся ли Испания и Англия в состоянии войны.
— Слушаюсь, сэр.
— Второе, если наши страны не находятся в состоянии войны, тогда почему были задержаны наши суда?
— Слушаюсь, сэр. — Капрал Симпсон поклонился, подозвал сквайра Коффина, горниста и шестерых здоровенных парней с аркебузами.
— Ну и дела! — прорычал вице-адмирал Фробишер. — Что мы выиграем, если будем тянуть с атакой?
Дрейк с раздражением взглянул на седовласого старого моряка — они вечно с ним были на ножах.
— Остается достаточно времени, чтобы я получил ответы на свои вопросы. Если мы с ними воюем, моя тактика будет резко изменена.
Адмирал отвернулся в сторону, притворяясь, что не слышит недовольных проклятий, раздававшихся со шлюпок, нагруженных до планширов людьми, сгорающими от нетерпения оказаться на берегу и разлучить испанцев с их богатствами. Зрелище длинных рядов запряженных волами телег, тянущихся к холмам, и маленьких ботов с залатанными коричневыми парусами, удирающих прочь, мало способствовало их успокоению.
— Черт побери! Подливка утекает прямо сквозь наши пальцы, — проворчал старый вояка-сержант. — Командуй нами старина Фробишер, мы бы не знали таких политических тонкостей.
Уайэтт тоже сгорал от нетерпения. В гавани Байоны на якоре стояло с полдюжины чудных барков, и все они были куда превосходней «Катрины»с ее латаными-перелатаными парусами и источенными червем досками.
Вскоре капрал Симпсон вернулся на флагманский корабль вместе с депутацией купцов — капитанов английских судов, торгующих в Байоне. Дрейк их вежливо принял у себя на шканцах и после обстоятельного опроса узнал, что действительно определенная часть судов и грузов освобождена. Никакого состояния войны не существует, доложил ему полевой капрал — или, по крайней мере, так клянется губернатор дон Педро Ромеро. Далее он заявил, что, хотя Дрейк вторгся во владения его самого католического величества, он считает себя слишком незначительным подданным, чтобы брать на себя ответственность за начало военных действий.