Золотой берег

Демилль Нельсон

— Ничем.

Он бросил им их бумажники.

— Убирайтесь.

Они замешкались, потом собрали с пола деньги и кредитные карточки и скрылись.

Мистер Манкузо оглядел вестибюль, посмотрел вверх на клетки с птицами, на галерею.

— Хотите кофе? — предложил я.

Он покачал головой и стал прогуливаться по вестибюлю, заглядывая в горшки с пальмами и в нижние клетки с птицами. Затем начал рассматривать мраморные колонны.

Это был совсем другой мистер Манкузо, совсем непохожий на того, с которым я плавал на яхте.

В какой-то момент он повернулся ко мне и пригласил сесть в кресло, стоящее возле него.

Я сел, он подкатил поближе другое кресло и устроился напротив меня. Мы молча сидели и слушали, как поют птицы.

— Какие у вас проблемы, мистер Саттер? — спросил он.

— Проблемы? Какие проблемы?

— Вот я вас и спрашиваю какие. У вас явно возникли затруднения, иначе вы не явились бы сюда. Семейные неурядицы? Трудности с деньгами? Учтите, таким путем вы не решите этих проблем. Или вы хотите что-то кому-то доказать? Что вас беспокоит?

— В данный момент — ничего.

— Впрочем, счастливы вы или несчастны, это не мое дело.

— Ваше дело — заставить меня исповедоваться перед вами?

— Да, возможно. Послушайте, я разрешу Белларозе вызвать его адвоката, Джека Вейнштейна. Вейнштейн приедет прямо в федеральный суд. Я дам вам пять минут, чтобы вы поговорили с Белларозой и объяснили ему тем или иным образом, что вы не сможете представлять его в суде и просите впредь оставить вас в покое. Поверьте мне, мистер Саттер, он поймет вас.

— По-моему, это не в вашей компетенции вторгаться в отношения между адвокатом и его клиентом.

— Давайте не будем говорить сейчас о законах, мистер Саттер. Вы сами понимаете, для меня как федерального агента не имеет значения, кто будет адвокатом Белларозы. Но как человеку и гражданину, мне это небезразлично.

— Спасибо за откровенность, — сказал я. — Однако я не могу уйти отсюда, мистер Манкузо. Только мне известно, как я сюда попал и по какой причине. И я останусь здесь до конца, что бы ни случилось. Понимаете?

— Я всегда все понимаю. Но почему бы вам не рассмотреть другие варианты?

— Возможно, мне следовало сделать это раньше.

Еще несколько минут мы сидели молча, затем я услышал тяжелую поступь Белларозы, спускающегося с лестницы.

Манкузо поднялся и встретил его у нижней ступеньки лестницы с наручниками в руках.

— Готов, Фрэнк?

— Конечно. — Беллароза вытянул руки и Манкузо надел на него наручники.

— Руки на стену, — скомандовал Манкузо. Беллароза повиновался, и Манкузо быстро обыскал его. — Все в порядке, — сказал он и обратился ко мне: — Так как вы все равно здесь, объясните вашему клиенту его права.

Я не помнил наизусть формулу разъяснений прав задержанного и поэтому почувствовал себя несколько неловко. (Я же всю жизнь занимался налогами и сделками по недвижимости.) Манкузо пришел мне на помощь, воспользовавшись для этого шпаргалкой.

— Ваш клиент понимает свои права? — спросил

он.

Я кивнул.

Манкузо взял Белларозу за руку и собрался уже уводить его, когда я сказал:

— Мне хотелось бы ознакомиться с ордером на арест.

Мистер Манкузо с недовольным видом вытащил бумагу из кармана пиджака и протянул мне. Я внимательно изучил ее. Никогда раньше не видел ордеров на арест, и мне показалось любопытным взглянуть на него. Я считал, что уже начал зарабатывать свои пятьдесят тысяч и хотел загладить свой промах с разъяснением прав своему клиенту. Однако я почувствовал, что и Манкузо и Беллароза всем своим видом выражают нетерпение. Я вернул ордер обратно. Интересно, не надо ли мне потребовать копию для моего архива?

Манкузо довел Белларозу до двери. Я последовал за ними.

— Вы направляетесь сейчас с штаб-квартиру ФБР на Федерал Плаза? — спросил я Манкузо.

— Точно.

— Сколько времени вы там пробудете?

— Столько, сколько нужно, чтобы оформить документы на арестованного.

— После этого вы отвезете моего подзащитного прямо в Федеральный суд на Фоли-сквер?

— Точно.

— Когда это будет?

— Когда мы туда приедем, мистер Саттер.

— Там будут репортеры?

— Это не моя забота, мистер Саттер.

— Понимаю, это забота мистера Феррагамо, он сам должен обеспечить это цирковое представление.

— И это тоже не мое дело.

— Я собираюсь отслеживать каждый шаг моего клиента, мистер Манкузо, поэтому требую от всех представителей власти, чтобы они действовали в рамках закона и профессиональной этики, — предупредил я.

— Можете на это рассчитывать, мистер Саттер. Если позволите, я уведу арестованного. На дороге нас ждет машина.

— Конечно. — Я перевел взгляд на Фрэнка Белларозу. — До встречи на Федерал Плаза.

Беллароза, старавшийся казаться невозмутимым, несмотря на наручники, шутливо произнес:

— Не забудь портфель, не вздумай заезжать по дороге в кафе и, ради Бога, не потеряйся. Capisce?

Я отметил, что Фрэнк теперь не так красноречив, как прежде, но все, что он сказал, мне было понятно.

— Capisco.

Беллароза засмеялся.

— Видишь, еще несколько месяцев, и я научу его ругаться по-итальянски, — проговорил он, обращаясь к Манкузо.

— Пошли, Фрэнк. — Манкузо повел Белларозу к двери.

Я застыл в дверном проеме, ко мне подошли Ленни и Винни. Мы смотрели, как Манкузо ведет Фрэнка Белларозу вниз по дороге, к воротам, у которых стоял Энтони. Эта сцена врезалась мне в память на всю жизнь. Не думаю, что она произвела такое же глубокое впечатление на Ленни, Винни и Энтони — скорее всего, они не сделали из происшедшего даже элементарного логического вывода о том, что преступать закон невыгодно.

— Вы готовы ехать, советник? — обратился ко мне Ленни.

Я кивнул и взял свой дипломат. Ленни вышел, чтобы подогнать «кадиллак» к подъезду.