Золотой череп. Воронка душ
Шрифт:
– «Сейчас или никогда, – пронеслось в голове. – Только бы дотянуться до сбруи».
Всебор вскочил на валун и, оттолкнувшись ногами, прыгнул на спину эльфийского орла. В то же мгновение птица освободилась из заточения и, разбрызгивая слюну, ткнулась клювом туда, где секунду назад стоял Всебор. Но было уже поздно.
Оказаться на горбу злющей птицы удовольствие не из приятных. В нос ударил отвратный запах разложившейся плоти, от смрада закружилась голова.
Эльфийский посланник, запутавшийся в ремнях, мешал влезть в седло, и Всебор бесцеремонно спихнул его ударом
Орёл взмахнул крыльями и свирепо покосился на пассажира. Вспомнил ли он своё предназначение или просто подчинялся инстинктам, но оставаться на крошечном островке он явно не собирался. В расправленные крылья с хлопком ударил резкий порыв ветра. Птица издала протяжный победоносный крик и, подпрыгнув на непослушных лапах, взмыла в воздух.
– Так-то лучше, – прошептал Всебор. – Даже такой безмозглый мертвяк достоин свободы.
Всебор понимал, что время играет против него. В отличие от орла он знал, чем всё закончится, и напрягся в ожидании развязки. Огромная поверхность крыльев, словно парус тянула к «Воронке душ», и какой бы могучей не была тварь, итог был один – смерч сожрёт и её.
– «В мои планы это не входит, – подумал Всебор. – Сдохнуть я всегда успею. Но только не сейчас».
Орёл стремительно набирал высоту, и когда его могучее тело поравнялась с гребнем кальдеры, Всебор яростно дёрнул за верёвку. Сделал он это вовремя, потому что вихрь, подчиняясь неведомой воле собственных создателей, медленно сместился к своей добыче. Судя по всему, на другом конце ждали этой команды и Всебора буквально выдернули из седла. Причём, выдернули с каким-то нечеловеческим остервенением.
От рывка всё тело пронзила боль, веревка хлёстко ударила по лицу, да и сам полёт напоминал неконтролируемое вращение вокруг воображаемой оси. Но даже в такой ситуации он успел заметить, как орёл вытянул шею и гулко щелкнул клювом неподалеку от его ног. Это было последнее, что он увидел перед неизбежным падением.
Он рухнул на землю и кубарем покатился вниз по склону. Если его безумный спуск и хотел кто-то предотвратить, то сделал это с большим опозданием. Всебор ударился плечом о торчавший из земли камень, вымазался грязью и порвал единственный кафтан. Впрочем, на середине склона его остановил трухлявый пень и всё, наконец, закончилось.
– «Как же мне хочется домой, – подумал он. – Все эти приключения, становятся какими-то однообразными и скучными».
Ему с трудом удалось перевернуться на спину и перевести дыхание. В небе клубились тёмные тучи, свирепый смерч разбрасывал вокруг какую-то рвань.
– Ну как ты, друг!? – послышался голос Жиля. – Слава богам, ты остался жив!
Зубастик навис над головой и во весь рот улыбнулся, оголив огромные резцы.
– Знал, что справишься! – добавил он. – По-другому ты не можешь.
Всебор застонал от боли, приподнялся на локтях. По склону вниз, медленно спускалась Ританаль.
– Мне бы такого орла в зверинец, – бросила она. – Но таких гигантов выращивают только эльфы, а, насколько мне известно, остроухие
– Кстати, что с ним случилось? – поинтересовался Всебор. – Этот пернатый гад, хотел отхватить мне ногу.
– Жаль птичку, но ей пришёл конец, – усмехнулась Ританаль. – Орла затянуло в воронку и разорвало в клочья.
– Страшно подумать, – Всебор встал на ноги и отряхнулся. – А здорово вы меня подцепили.
– Это было не просто, – заметила Ританаль. – Вдвоём бы мы не справились.
Наследница Маскадоров улыбнулась и многозначительно кивнула куда-то в сторону.
– Давай, спускайся! – закричала Ританаль. – Мне надоело здесь торчать, я проголодалась и хочу домой.
– Рад, что с тобой всё в порядке! Приятель! – У края кальдеры, приложив ко лбу ладонь, стоял Громила. – Чёрт! Как же здесь красиво.
– Броль! Ах ты, мерзавец этакий! – в изумлении воскликнул Всебор. – Каким образом ты здесь очутился?
– Ничего не слышу, – закричал в ответ полукровка. – Потерпи немного, если хочешь поделиться впечатлениями.
– Он и в самом деле оглох?
– Нет. Прикинулся идиотом, – усмехнулась охотница. – Он забил уши глиной и теперь щеголяет с комьями грязи на морде, полагая, что это делает его героем.
Громила торжествующе закричал и, растопырив руки, помчался по склону вниз.
В костре весело потрескивали сучья, пахло жареным мясом и отварным картофелем. Клут и Палько суетливо раскладывали обильную снедь по мискам и радостно галдели. Они не были свидетелями всего случившегося у «Воронки душ» и, конечно, хотели знать, как всё происходило. Но Броль предпочитал отмалчиваться, а Ританаль не считала нужным отвлекаться от еды, ради двух оболтусов. Говорил за всех Жиль. Он умудрялся не только набивать полный рот жратвой, но при этом ещё и членораздельно изъясняться.
– Мы стали беспокоиться, – качая головой, сказал Клут. – Время идёт, а вас нет.
– Всё из-за мерзкой птички, – отозвался Всебор. – Если бы вы знали, сколько она доставила нам хлопот.
– Зато будет, что рассказать на старости лет. Верно? – отозвался Броль. – Я вам говорил, что это приключение запомнится надолго.
– И всё-таки, как ты решился приблизиться к воронке? – Всебор с интересом уставился на Громилу. – Неужели ничего не почувствовал?
– Ещё как почувствовал, – оскалился Броль. – Но я вдруг вспомнил, что я только наполовину эльф, а раз так, значит достаточно заткнуть чем-нибудь эльфийские уши, и тогда вторая человеческая половина спокойно сделает всю работу.
Когда с трапезой было покончено, Броль покосился на Всебора и слегка толкнул его плечом.
– Ну, что приятель, посмотрим, что в деревянной коробке? – предложил он. – Ради неё мы рисковали жизнями и половину Скальбура проползли на брюхе.
– Почему ты меня об этом спрашиваешь? – удивился Всебор. – Мы все приложили руку к этому делу.
– Ты её доставал, значит, тебе и решать. Здесь не может быть никаких возражений.
– Да, Всебор, решай ты! – согласился Клут. – Нам всем хочется знать, что это за реликвия такая, но последнее слово за тобой.