Золотой цветок
Шрифт:
И все же, поднимаясь по ступенькам в дом, я все время следил за собакой, так – на всякий случай.
За дверью, меня ждала еще одна дверь, только посвежее первой. В коридоре, увешанном вместо вешалок рогами несчастных животных, стоял запах древесины. Все стены просторной прихожей тоже сплошь были обиты деревом. Только в одном месте висело зеркало, а над ним – огромные оленьи рога.
– Проходите в каминный зал, – пригласил меня охранник-ботаник, указывая на аркообразный проход слева, в конце коридора, – Анфиса сейчас подойдет.
Охранник удалился в дверь, которая находилась напротив входа в каминный зал. Прямо по коридору располагалась
Анфиса появилась внезапно, когда я рассматривал изображение боярской охоты на ковре.
– Привет! – весело сказала она, легко ко мне припорхнула и чмокнула в щеку, как старого приятеля. Я немного смутился и даже слегка покраснел от такой непосредственности. – Спасибо, что отозвался на мою просьбу и приехал, – практически без паузы продолжала она.
– Не стоит благодарности, мне все равно нечего делать, сидел дома, – я попытался подавить смущение. – Я смотрю, у тебя в семье водятся заядлые охотники? – спросил я после недолгого молчания.
– Дед, видный государственный деятель, был охотником. Он умер три года назад, – проговорила она грустно, затем веселее после маленькой паузы добавила: – Отец же никогда не охотился, но после смерти деда ничего в доме не стал менять, только одну комнату разрешил переделать, мою…
Да, насчет деда я в своих предположениях не ошибся.
– Я, честно говоря, – продолжала она, – не люблю, когда увековечивают акт насилия и убийства, пусть даже животных, как все сделано в этом доме. Мне тут страшновато, – сказав это, она вздрогнула, пытаясь преодолеть дрожь, охватившую ее.
– Я с тобой согласен, это не самый лучший интерьер для жилого дома, – согласно кивнул я.
– Я тут редко бываю. Отец здесь больше живет. Любит уединиться, особенно после того, как мать нас бросила и уехала с хахалем в Америку…
– Мои предки тоже меня бросили, в Швейцарии коллайдер строят, – поделился я эпизодом своей биографии.
– Ты уже взрослый, самостоятельный, тебе не страшно одному, – чуть игриво, с улыбкой сказала Анфиса.
– Я десять лет без них живу, ни разу их за это время не видел. Созваниваемся на Новый год и дни рождения…
– Значит, нет у них родительских инстинктов… Так же, как у моей матери…
– Наука требует жертв, – заключил я про своих предков.
– Пойдем, я тебе свою комнату покажу, – произнесла Анфиса после неловкого молчания, – там более приятный интерьер.
Сказав это, она совершенно по-детски схватила меня за руку и потащила за собой в коридор и вверх по темной, мрачной лестнице. Наверху мы зашли в одну
– Это кабинет моего отца, – пояснила Анфиса и юркнула в маленькую комнату, типа кладовки, прикрыв за собой дверь.
Кабинет однозначно не принадлежал тому типу человека, которого я себе представил по дороге сюда.
– Кем у тебя отец работает? – крутившийся на языке вопрос как бы сказался сам по себе.
– Он археолог, – ответила Анфиса каким-то глухим металлическим голосом.
Я услышал за спиной звон металла и резко повернулся. На меня шел рыцарь в доспехах, он что-то начал кричать на латыни Анфисиным голосом и пытался поднять над головой меч, но без результата, меч оказался намного больше, чем у рыцаря было сил. Я широко улыбнулся рыцарю – Анфиса сыграла его вдохновенно.
«Как она умудрилась так быстро надеть огромный шлем и кольчугу»? – мелькнула в голове мысль.
Она поставила меч, доходивший ей до груди, на пол, острием вниз, и постаралась двумя руками, пыхтя и корчась, снять шлем, при этом опрокидывая близстоящие предметы: меч, упиравшийся ей в грудь, стул, потом задела шкаф, чуть не свалив с него скелет, и, в конце концов, упала на колени головой вниз, все еще пытаясь избавиться от шлема, но я упредил ее муки, ловко сняв с очаровательной головки головной убор средневековых воинов.
– Ух… спасибо… – поблагодарила она меня, вытирая испарину со лба.
– Как ты это надела? – поинтересовался я, стягивая с нее кольчугу.
– Это все на стенке висело, нужно было только подлезть. Мой отец где-то раскопал эти доспехи.
Тут в голове возник вопрос, я его решил задать Анфисе:
– Извини, может, это не мое дело, но мне хочется тебе задать вопрос.
– Задавай, – с готовностью сказала Анфиса, все еще сидя на полу, смотря на меня снизу-вверх потрясающими зелеными глазами.
– Какие могут быть проблемы у археолога, если ему приходится ставить охрану к своей дочери?
– Ой… я не знаю, Толик, – тяжело вздохнула Анфиса, – нашли они что-то. Мне отец ничего не рассказывает. Раньше всем делился, рассказывал, что у него на работе происходит, а сейчас замкнулся, ничего и силой не вытащишь. Сказал только, что мне нужно пожить тут под охраной, а на вопросы отвечает: «Тебе лучше не знать!» Но знаешь что? – девушка поднялась на ноги, подошла ко мне с таинственным видом и тихо заговорила: – Я на днях разговор подслушала, в каминном зале, ночью в туалет хотела спуститься, дверь эту открываю, – она глазами указала на дверь кабинета, – и слышу: говорят… Про находку свою… – Анфиса осмотрелась, проверила, нет ли рядом кого-то, кто мог бы подслушать, и продолжала: – Они говорили, что этот предмет, который они нашли, – ее голос стал еще тише и таинственней, – может привести нашу цивилизацию к гибели, если попадет в чьи-то грязные руки. И они, мой отец и те, с кем он беседовал, хотят его куда-то отвезти, где он будет в безопасности.