Золотой дракон и воровка

Уральская Альбина

Ирина, очень сильно о чём-то задумавшись, стояла рядом с князем. Она, не поднимая глаз, разглядывала свои ладони. Пальцы рук были переплетены в замок, и она периодически то сжимала, то разжимала их.

— Возможно стоит вызвать моих родителей, — предложила тихо она. — Мне в любом случае попадёт за самоуправство. Так пусть это случится пораньше.

Она виновато посмотрела на меня, прося взглядом моего прощения.

— У меня вопрос, — подал голос Дэн, хмуря своё новое красивое лицо. — А что будет на Рогентаре, если протащить сейчас сердце дракона туда через портал? Мы не можем знать конечного результата.

Тем более Аттея уже пыталась его онекромантить.

— Надо что-то делать! — с жаром вырвалось у меня. — А если мы теряем время, чтобы его вернуть!

Прижала к себе сердце Хэмграта, защищая его от несуществующей угрозы.

— Ещё раз предлагаю подумать в спокойной обстановке, — продолжила настаивать Марина. — Ожил один раз, значит можно оживить и второй раз.

— Тем более тапки Хэмграт откидывает регулярно, — поддержал её Дэн. — А вот матушку Судьбы вызывать не стоит, у неё предвзятое отношение к дракону. Заберёт золотой реквизит и останемся без последнего дракона.

Меня с трудом уговорили вернуться сначала домой к Ивану и Марине и хорошо обдумать, как правильно поступить. Да и Марине Петровне требовалось сдать всех преступников в местные казематы. Она очень надеялась, что видеокамеры, которые фиксировали моё жертвоприношение, сняли самые жаркие минуты подготовки к ритуалу. Именно из-за них никто не спешил мне на помощь, кроме дракона. Тот рвался в бой с самого начала.

Дэн однозначно попадал под подозрение к местным полицейским, но демон планировал покинуть этот мир с помощью Уигла, занявшись мелким террором нервной системы бога. И ещё неожиданным открытием стало то, что Ангелия была теперь единственной хозяйкой тела Хлеи, так как душа девушки покинула свой сосуд. Довольное выражение на лице Дэна было настолько откровенным, что у меня невольно закралась мысль, что он напрямую причастен в выселении души Хлеи.

Отец вёл себя на удивление тихо. Единственное, что он высказал вслух, то это своё острое нежелание возвращаться на Рогентар. Получалось, что на свою родину хочу назад только я одна.

Когда мы вернулись на дачу, на улице была ночь. Дети уже спали. Дина облюбовала их спальню и благополучно дрыхла в детской. Иван по нашим мрачным лицам понял, что случилось что-то серьёзное.

— Что с Хэмгратом? — спросил он, не досчитавшись жены, демона и дракона.

— Он погиб, — показала я ему золотое сердце Хэмграта. Мои руки дрогнули, и я резко прижала к себе сердце обратно, вцепившись в него крепко пальцами. Иван помрачнел и осторожно обнял меня за плечи.

— Пойдём, тебе нужно поспать, — он помог мне уйти в свою спальню. Не стала сопротивляться, мне действительно хотелось спать, глаза слипались сами. Наверное, это от стресса.

— Может тебе принести успокоительное, — спросил Иван у меня.

— Нет, — помотала отрицательно головой, стряхивая с себя дрёму.

— Хорошо, — согласился он. — Зови, если что-то понадобится.

Только дверь за ним закрылась, я тут же свалилась с ног на кровать, продолжая прижимать к себе сердце Хэмграта. Стоило голове коснуться подушки, глаза закрылись и мрак накрыл моё сознание. Плавно погрузилась в глубокий сон.

— Привет, воробышек, — голос Хэмграта был тёплым.

— Ты! — вскочила я и села. Его сердца в моих руках не было. Оглянулась вокруг. Я сидела на алтаре в мире драконов. Сейчас храм

внутри вызывал восторг, огромный и невероятный, поражающий своей чистотой и необычностью. Золотой потолок был полупрозрачным и пропускал солнечные лучи, отчего храм казался воздушным замком. Пол был полностью из сочной ярко-зелёной травы. Белые стены были украшены красивыми объёмными завитушками, по которым ползли вверх лианы.

Хэмграт стоял рядом. Всё такой же красивый и живой.

— Ты умер! — вцепилась я в него взглядом и хотела спуститься с алтаря к нему. Но вредный камень меня не отпустил.

— Нет, — возразил он. Его улыбка излучала нежность… и любовь. Любовь, которую я хотела почувствовать снова.

— Что мне делать? Как оживить тебя? — я мысленно боролась с камнем, чтобы добраться до дракона. Алтарь был неумолим, я сидела как приклеенная.

— Я не настоящий, — ответил он мне. — Я только в твоей голове. Только ты знаешь, как спасти меня, — загадал он мне загадку.

— Я не понимаю! — в отчаянии воскликнула я и снова дёрнулась, чтобы сброситься с алтаря. Как бы не так. Ничего не вышло.

— Проснись, мой ледяной воробышек, — шепнул он и меня резко выкинуло из сна. Спать больше не хотелось. Села, тяжело выдохнула и встала на ноги. Прижала сердце дракона к груди, как маленького ребёнка, и почему-то улыбнулась.

— Ты сказал, что если положить младенца на алтарь с мира драконов спадёт проклятье.

Решительно направилась на поиски Уигла. Очень надеюсь, что он с Ириной здесь. Они обычно на ночь уходили туда, где обустроился князь на временное проживание. Дом мирно спал, яркая луна хорошо освещала всё внутри. В спальни хозяев дома и детей я заходить не стала. Остальные помещения были пусты. Не было ни Уигла с Ириной, ни Дэна с Ангелией.

Вышла на улицу. Тихо стрекотали кузнечики, ночной тёплый воздух бодрил. Посмотрела на небо, на яркие звёзды и глубоко вдохнула. На душе было спокойно, сон привёл мои мысли и чувства в порядок. Снова была готова идти вперёд, не останавливаясь и не оглядываясь.

— Тьма съедала меня, — услышала я голос отца за своей спиной. Резко повернулась.

— Ты так быстро повзрослела, — тепло произнёс он. — Я только сейчас понял, как много потерял в своей жизни с исчезновением твоей матери.

— Мама умерла, — напомнила я ему. Он помрачнел и криво усмехнулся. Обросший, с явными признаками сильных запоев в прошлом, он впервые был похож на человека. Впервые в его глазах горел живой огонь и жажда к жизни, и впервые я не видела в его взгляде того безумия, которое было раньше.

— На Рогентар я попал случайно, заблудился в подвале дома, когда обследовал трубы. Каким-то чудом я попал в портал и оказался возле ног твоей матери. Она была такой же красивой, как и ты сейчас, но её сердце не умело любить. Она ушла в тот день, когда ты появилась на свет. Я был так шокирован её поступком, что забыл в какой день ты действительно родилась. А ещё эта Тьма разъедающая моё нутро. Регина была твоей приёмной матерью. Она была хорошей женой и неплохой мачехой, но Тьма, которую я отчаянно топил в вине, уничтожала её душу и медленно убивала. Твою мать я больше никогда не видел. Однажды, очень давно, я узнал, что ледяные драконы не умеют любить. Она была драконицей, — отец замолчал и протянул ко мне руку. На ладони лежал мужской перстень.