Золотой ключ. Том 2
Шрифт:
— Ваша светлость обладает чудесным даром видеть человека, а не политику и не живопись. Я знал еще в Ауте-Гхийасе, что вы принесете в Тайра-Вирте нечто более возвышенное, чем даже ваша красота, более ценное, чем приданое.
— Вы очень добры ко мне, — сказала Мечелла, удивленная, что он видит ее в таком свете. — Но мне хотелось бы разбираться и в других вещах. Например, я ничего не знаю о вашем искусстве. Вы, Грихальва, так много значите в нашей стране. Мне очень хочется узнать как можно больше о том,
— Когда Кабрал принесет картину, попробуйте найти немного времени и прогуляться с ним по Галиерре Веррада. Он очень много знает и куда лучший рассказчик, чем я!
Через несколько дней Кабрал Грихальва явился в Палассо Веррада и принес свою копию “Рождения Терессы”. После того как под его досмотром картина была повешена в комнате Мечеллы, они отправились в Галиерру Веррада, где Кабрал прочитал ей первую в ее жизни лекцию о живописи.
— ..и здесь вы видите еще один пример киароскуро в игре тени и солнечного света на свадебном платье герцогини Энрикии.
— Киаро?.. Мне надо было взять записную книжку, — вздохнула Мечелла. — Боюсь, я ужасно глупая и не смогу все это запомнить.
— Вовсе нет, ваша светлость, — немедленно ответил Кабрал. — Это я виноват, что пытаюсь рассказать вам все сразу. Неудивительно, что Вьехос Фратос отвергают все просьбы разрешить мне преподавать.
От улыбки у нее на щеках появились ямочки.
— Если вы сможете научить меня, то любой другой ученик для вас не проблема, я скажу им это, если хотите. Но почему они не разрешают?
— У меня нет Дара, — просто ответил он.
— Почему вы так говорите? Даже я при всем моем невежестве сразу увидела, что сделанная вами копия картины Дионисо — лучшая из всех!
— Ваша светлость хвалит меня больше, чем я того заслуживаю. Я могу объяснить. Дело в том, что существуют два сорта Грихальва. Первые — такие, как я. У нас есть некоторые способности к живописи и достаточно мастерства, чтобы копировать работы настоящих талантов. — Он немного помолчал, потом застенчиво признался:
— В прошлом году я был удостоен чести копировать ваше “Венчание”.
— Правда? С удовольствием посмотрела бы вашу копию.
— Ее послали в Мере. У нас почти нет торговли с этой страной, поэтому истинный талант тут не требовался. Копию послали из вежливости. Понимаете, истинные иллюстраторы в чем-то волшебники. Посмотрите сюда, у герцогини Энрикии такая кожа, что можно почувствовать мягкость и тепло ее щеки. Я не могу так сделать. И никогда не смогу никого этому научить.
— А вы пробовали?
Казалось, он был захвачен врасплох.
— Но это запрещено! Я только копиист. Нет, я пишу что-то свое в свободное время, если мои услуги нигде не требуются, но я не настолько хорош, чтобы тратить на меня краски.
— Вы так же хороши, как и все остальные. Лучше!
— У меня нет Дара, — повторил он. — Вот, например, мой друг Северин — истинный иллюстратор. Его копия портрета вашей очаровательной дочери будет послана в Гхийас, отцу вашей светлости, королю. — Он улыбнулся. — Зато мою копию вы будете видеть каждый день, а для меня это гораздо большая награда.
Мечелла махнула рукой, окончательно запутавшись.
— Наверное, вы, Грихальва, знаете, почему поступаете так, а не иначе, но, по-моему, ваш талант пропадает зря, если вам не дают писать. Можно мне задать еще один, последний вопрос, пока вы здесь?
— Я в распоряжении вашей светлости столько времени, сколько вам понадобится.
— Тогда два вопроса. Во-первых, как вам удается распознавать, у кого из живописцев есть Дар, а у кого нет?
— Все мальчики Грихальва проходят испытания. Тех, кто выдержал, учат иначе, нежели провалившихся. Так завещал триста лет назад сам Верховный иллюстратор Сарио.
— Какие-то его работы есть в Галиерре, не так ли?
— Да, есть. Для своего времени он был выдающимся художником. Но главное его наследие — это не картины, а изобретенная им система воспитания молодых талантливых иллюстраторов.
— К которым вы себя не относите. Эйха, Кабрал, я не согласна. И второй вопрос только подтверждает мое несогласие, потому что я хочу попросить вас учить меня тому, что вы знаете о живописи. Великая герцогиня вечно водит по Галиерре высоких гостей. Если я буду знать больше, чем сейчас, то смогу освободить ее от обязанности так часто повторять одно и то же. Она столь добра ко мне, что я хотела бы помочь ей, если смогу.
Кабрал низко поклонился.
— Для меня это будет большой честью и удовольствием, ваша светлость. Но я должен вас предупредить, — он тихонько рассмеялся — что вместе с живописью вам придется изучать историю. На этих стенах — все прошлое Тайра-Вирте.
— Я хочу учиться еще и по этой причине, — призналась она. — Я лучше запомню историю, если, узнавая о людях прошлого, буду смотреть на их лица. Два раза в месяц, это не слишком часто? Я боюсь отрывать вас от работы.
— Я буду приходить сюда так часто, как вы пожелаете.
— Но чаще раза в неделю у нас не выйдет — я же ничего не запомню! И в следующий раз я обещаю делать записи.
Глава 41
Летом Мечелла занималась тем, что вникала во все хитросплетения придворной жизни. Гизелла и Лиссина внимательно следили за ее успехами, но вскоре поняли, что это уже излишне. Теперь, когда у них с Арриго родился ребенок, девушка снова была уверена в себе и так очаровательна, что редкие промахи лишь украшали ее в глазах окружающих.