Золотой омут
Шрифт:
Сегодня дежурила другая — совсем молоденькая, с длинной русой косой. Внимательный взгляд ее глаз из-под очков говорил, что обмануть ее будет не так-то просто.
— Каштанова? А вы ей родственник? — Девушка поднялась из-за стола.
— Да нет, я по работе, — беспечно ответил Гордеев.
— По какой еще работе? — подозрительно покосилась на адвоката дежурная.
— Ну… — Гордеев вспомнил, что Каштанова была аспиранткой, — она работала у нас на полставки.
— А-а… Вы разве ничего не знаете? — Дежурная как-то
— Нет, а что я должен знать?
— Видите ли, — девушка замялась, подбирая слова, — Ольга Каштанова сегодня ночью скончалась.
— Как это — скончалась? — изумился Гордеев. — Я вчера разговаривал с ней, не могу сказать, что она была здорова, как космонавт, но, во всяком случае, стабильна. Она разговаривала, даже смеялась! Она не могла скончаться!
— Понимаете, это так внезапно получилось… — потупила глаза медсестра. — Никто не ожидал. Врачи хотели ее выписывать через пару дней, а вот ночью внезапное кровоизлияние в мозг.
— Какое кровоизлияние? О чем вы говорите? — Гордеев начал терять терпение. — У молодой девушки ни с того ни с сего кровоизлияние?
— Но ведь на нее же напали, сильно избили, всякое могло случиться, — оправдывалась медсестра.
— Во сколько это случилось?
— Я точно не знаю. Я только с утра заступила на дежурство. Ее уже увезли.
— Хорошо. Тогда я хочу увидеть труп Ольги Каштановой.
— Но это невозможно!
— Почему?
— Вы ей даже не родственник! А доступ к телу разрешается только родственникам, и то по специальному разрешению.
— Кто должен дать разрешение?
— Какая вам разница? Я же сказала, только родственникам. А вы?
— Я адвокат.
— Как это — адвокат? Что еще за адвокат? — нахмурилась медсестра. — Вы же говорили, что с работы.
— Ну-у правильно. Она работала у нас в… юридической консультации на полставки. Переводчицей, — с трудом вывернулся Гордеев.
— Ну мне все равно. У вас есть какие-нибудь документы, разрешение?
— Какое разрешение? Не забивайте мне голову какими-то бумажками, черт возьми! Погибла молодая девушка!
Гордеев почувствовал, что его эмоциональная реакция только добавляет подозрительности медсестре. Он решил сбавить обороты, но было уже поздно.
— Вот что, гражданин, — вспылила наконец она, — вы здесь не кричите и не командуйте. У меня инструкция. И я ее обязана выполнять! Уходите, а то позову охрану, и вас выведут.
«Да, похоже, призывами к совести этих людей не проймешь. У них, видите ли, инструкции! Придется найти другой способ попасть в морг», — подумал Гордеев.
— Ну хорошо… — согласился он. — Нельзя так нельзя. Я вас понимаю. До свидания…
— До свидания, — с недоумением произнесла медсестра, которая, не ожидала такой неожиданной перемены настроения посетителя.
Он спустился по лестнице и вышел из больничного корпуса.
— Скажите, а где
— Да вон, — указал тот черенком своей метлы в угол двора.
Гордеев решительно пересек чахлый больничный садик и оказался перед невысокой постройкой барачного типа. Он открыл дверь и шагнул за порог. Изнутри сразу же повеяло холодом и сладковатым запахом формалина.
И тут вход в морг Гордееву преградил выросший как из-под земли огромный детина, до самых глаз заросший жесткой рыжеватой щетиной. Когда-то белый, халат его приобрел землисто-серый оттенок, а из всего комплекта пуговиц на нем сохранились только две. Из-под халата виднелась светло-голубая майка, а из-под майки — грудь, покрытая рыжими волосами. В руках мужчина держал огромный бутерброд с докторской колбасой и смачно чавкал.
«До чего же мил, — подумал Гордеев. — Колоритная фигура. Хрестоматийный санитар морга. Стивен Кинг полжизни бы за такой типаж отдал».
— Тебе чего тут? — почти не шевеля губами, зато не останавливая процесс жевания, произнес детина.
— Мне бы в морг попасть.
— Чевой-то? Нечего тебе там делать, — твердо ответил детина, оглядев Гордеева с ног до головы.
— Посмотреть… — Ничего лучше Юрий Петрович придумать не смог.
— Ничего там интересного, одни жмурики, поверь на слово, — отрезал детина. — Вон иди домой и по телевизору жмуров смотри. И приятно, и никуда таскаться не надо…
Мысль о том, что просмотр «жмуров» по телевизору — приятное занятие, никогда раньше не приходила в голову Гордееву. Хотя, может быть, по сравнению с реальным моргом это гораздо приятнее…
— Понимаешь, я фотокорреспондент, криминальной хроникой занимаюсь. — Гордеев врал вдохновенно. — Журналисты статьи пишут, а мне оформлять. Милиция нас не любит, на место происшествия не пускает. Что делать?
Детина почесал затылок:
— Что делать? Ну я не знаю, брат…
— Деньги-то зарабатывать надо? — настойчиво спрашивал Гордеев.
— Надо…
— Жену и детей кормить надо? — не отставал адвокат.
— Надо, — снова согласился детина.
— Ну вот… Так помоги, братишка. Можно я тут у тебя какой-нибудь трупик колоритный выберу, сфоткаю? Ну и в газете напечатаю…
— Э, мужик, — замахал руками тот, — у нас тут криминала нет, нечего тут фотографировать.
— Да это мне без разницы, главное, чтобы жмурик был, а там — дело техники, подретушировать, на компьютере подрисовать — и как живой… то есть мертвый… но криминальный.
Мужик подумал, проглотил очередной кусок своего бутерброда и наконец сказал:
— Ну ладно. Только ты это, в обмороки падать не будешь?
— Не буду…
— А то имей в виду — приятного там мало. С непривычки можно и сознание потерять. Бывают такие… слабохарактерные, — с презрением в голосе произнес детина.