Золотой плен

Кемден Патриция

– Торн! – В бешенстве она занесла кулак и хотела ударить его по спине.

Он обернулся и перехватил ее запястье; она не разжала пальцев. Его взгляд пронзил ее холодной яростью, но Катье подстегивал собственный гнев.

– Упрямая английская башка! Сколько раз вам повторять: он не мой любовник и никогда им не был! Не говоря уже о том, чтоб использовать меня в своих целях!

Торн еще сильнее стиснул руку: теперь синяки останутся.

– А много ли стоят ваши слова, владелица замка? – пророкотал он. – Кем бы

я был, если б доверял вам? – Он притянул ее почти вплотную к себе и понизил голос до угрожающего шепота, – Или это не вы собирались пырнуть меня ножом на вашей кухне? Не вы целились мне в сердце из пистолета? Не вы сбежали к своему любовнику, чтобы предупредить его обо мне?

Вонзившиеся в нее глаза были почти черными. Она открыла было рот, чтобы ответить, но язык вдруг точно онемел. В памяти всплыли слова дьявола. У него надменное лицо... А глаза синие, но бывают стальными или черными – цвета глухой ненависти...

Торн выпустил ее руку.

– Едем в Серфонтен.

Зловещий голос в мозгу все звучал, отнимая у нее остатки храбрости. Этого человека я должен убить...

– Нет! – в ужасе выкрикнула Катье. – Моя сестра и Эль-Мю... Онцелус... Их там нет. Их нет в Серфонтене.

Взгляд Торна вновь пытливо остановился на ней.

– Они там были, – заторопилась она. – Я... я почти уверена. Но они уже покинули Серфонтен, когда я... Ну... то есть... Рулон потому и не мог их найти...

Раскаленный воздух мигом остыл, словно бы Торн загнал всю ярость внутрь.

– А где они? – Голос выдавал адское напряжение, и Катье поняла, с каким трудом он владеет собой. – Где они, мадам?

Каждая клеточка в теле Катье трепетала от страха. Она собрала волю в кулак. Надо удержать англичанина, не пустить в Серфонтен, надо спасти его и Петера.

– Куда они поехали?

Торн грубо схватил ее за плечо. Катье перевела взгляд на его руку. Кружевной манжет соскользнул, обнажив шрамы.

– В Геспер-Об, – прошептала она. – Они поехали в Геспер-Об.

– Зачем? Почему именно туда?

– Когда-то моя сестра... знала маркграфа... Там я и познакомилась с Филиппом. Он младший брат Клода.

– Отговорки! – Он подхватил ее и забросил в седло. – В Серфонтен!

У Катье застучало в ушах. Она перевела дух, и от ужаса в душе следа не осталось: его растопил гнев.

– Что вы себе позволяете? – Она взялась за луку с намерением спрыгнуть по другую сторону широкого крупа. – Я вам не мешок сбросом!

Торн, пригнувшись, прошел под шеей жеребца и схватил ее за руки.

– Вы поедете со мной – либо впереди, либо я свяжу вас и положу сзади именно как мешок с просом.

Она вырывалась, но тщетно. Хотела

оттолкнуть его ногами, но башмаки лишь скользили по голенищу ботфорта.

– Проклятый англичанин! – выкрикнула она. – Говорят вам, они поехали в Геспер-Об!

Торн удерживал ее на весу, и она беспомощно болтала ногами в воздухе. Он дышал глубоко и спокойно, хотя на скулах играли желваки, а глаза... глаза напоминали тень, отбрасываемую лунным светом. Зная, что он ищет в ее лице лишь признаки лжи, Катье все-таки не могла отвести взгляда от этих глаз.

Мотая головой, она приоткрыла губы, чтоб отвести его невысказанные обвинения, но Торн вдруг прижал ее к груди и закрыл ей рот своим.

Поцелуй был требовательным, испытывающим, точно его губы пытались без слов докопаться до истины. Застигнутая врасплох, Катье позволила увлечь себя в чувственный омут. Язык пробрался внутрь, встретился с ее языком, отстранился и тут же возобновил свое настойчивое, ритмичное наступление.

Одной рукой он обхватил ее спину, придавив к себе, пальцы другой зарылись в волосы, удерживая голову. Натиск все усиливался, вынуждая Катье ответить на него, и она покорилась.

Обвила руками его шею, расслабила мышцы, погружаясь в сладкое забытье. Эти губы, этот язык вызывали в ней бурю ощущений, и самым сильным была жажда, которую только он мог утолить.

Отвернув голову, Торн прервал поцелуй; Катье скользила вниз по его телу, пока ноги не коснулись земли. Прежде чем она смогла собраться с мыслями, он сорвал с ее губ еще несколько страстных поцелуев.

Пошатываясь, она оперлась одной рукой о круп и тут же снова почувствовала себя в седле. Взглянула вниз на англичанина. Его лицо утратило жесткие очертания, но во взгляде горела прежняя решимость. Он впрыгнул в седло позади нее и направил коня к Серфонтену.

Не в силах опомниться от своего поражения, Катье на миг приникла к его груди, но тут же овладела собой и выпрямилась.

Они выехали из дубовой рощи на редколесье, ослепившее их солнечным светом. Торн остановил иноходца. Она подняла глаза и увидела, что он изучает ее сузившимся, пристальным взором.

– Вы рискуете, мадам, – произнес он тихим, почти ласковым голосом. – Очень рискуете.

– В жизни без риска не обойтись, – ответила она. (Надо во что бы то ни стало уговорить его!)– Мы примерно в миле от Мааса. Если найдем лодку, то за двое суток доберемся.

– На том берегу Франция. По реке – самый короткий путь к французскому плену. Вы это имели в виду?

– Нет. – Она стиснула зубы. – Я как-то не подумала... Торн молчал, но Катье чувствовала на себе его неотступный взгляд.

– То-то и оно, – бесстрастно вымолвил он. – Ведь ваша участь была бы страшнее моей.

– Страшнее? – Катье удивленно вскинула на него глаза и тут же отвела их: слишком близко от его лица. – Но почему? Филипп сражался и погиб за Францию.

– Воистину. А его вдова путешествует в компании английского офицера, личного поверенного герцога Мальборо.