Золотой шар
Шрифт:
— Кто «он»?
— Да этот, как ты его называешь?
— «Дровосек»?
— Ну да, «дровосек». Точно сказано.
— А как он выглядит?
— Да я понять не успел. Рука у него в виде ковша.
— Он что, быстрее человека движется?
— Точно! — сказал Бараско. — Быстрее глаза!
Ага, с удовлетворением подумал Костя. Теперь хоть есть за что-то уцепиться. Теперь можно и приспосабливаться.
— Как же нам его избежать?
— Для этого есть старый испытанный способ.
— Какой?
— Гайка и бинт, — Бараско похлопал по карману твидового пиджака. —
* * *
Тропинки были «холодными», но Семен Тимофеевич все равно остерегался каждого поворота, каждого склона и куста, и вывел сталкеров к городу без приключений. Они благополучно избежали ловушек: трех «капканов», пары «вихрей» и «рока судьбы». Ловушки средней паршивости, хотя последняя была по-настоящему опасна — в виде бочки-контейнера она двигалась по периметру определенного района, и никто этих маршрутов не знал, кроме самой. Смельчаки же, которые охотились за бигхабаром, сколько ни пытались, а взять «рок судьбы» не могли. Не шел он ни в сети, ни в электронные капканы, не реагировал ни на выстрелы из АКМ, ни на гранатомет, ни на лазеры. Казалось, ему все нипочем. Но знатоки поговаривали, что раз в год «рок судьбы» раскрывается и из него сыплется хабар. Причем, такой редкий, что выследив, когда распахнется «рок судьбы», сталкер после этого мог спокойно бросать свою профессию. Главное — уловить момент, и ты богат на всю жизнь. А убивал «рок судьбы» очень просто — электричеством, молнией — иногда совсем не того, кто находился рядом, а на выбор, того, кто ему приглянулся. Поэтому большинство сталкеров при виде «рока судьбы» разбегались кто куда.
— Все! — сказал Семен Тимофеевич. — Дальше я не пойду.
Они находились перед промзоной, состоящей из разрушенной теплостанции и сети коммуникаций, за которыми среди пирамидальных тополей высились девятиэтажки. В третью справа и нужно было попасть.
— Ты что? — удивился Калита. — Ты же обещал довести до квартиры!
— Помню, — спокойно ответил Семен Тимофеевич. — Я свои обещания держу. Только и ты обещал не приносить людей в жертву.
— Но ведь все обошлось, — напомнил Калита и сжал губы.
— Если бы не обошлось, я бы с тобой и шага не сделал. Только ты не забудь, что так проклятия не снимаются, что «Великая тень» все равно придет и никого не пощадит.
— Зато мы прошли и знаем, что журналист везунчик, что он прирожденный сталкер в лучшем смысле этого слова.
— Но все равно пропал!
— Ну, знаешь, отец! — возмутился Калита. — Это Зона, а не детский сад!
— А ты сам вспомни, как я тебя натаскивал?
— Тогда было другое время. И вообще!..
Прибежал Жора Мамыра:
— Андрей Павлович, Дубасов кличет!
— А по связи нельзя?
— Да он боится по связи.
— Вообще-то, правильно, береженого бог бережет. Не дай бог нас подслушивают. Вот что, Семен Тимофеевич, ты меня подожди, не уходи, мы еще с тобой не договорили, — и Калита побежал вслед за Жорой.
Однако, как только они приблизились к протоке, поросшей тростником, то сбросили темп и пригнулись, хотя Калите можно было идти, не таясь — броня «булат» окрасилась в желто-зеленый
— Я здесь… — отозвался Андрей Дубасов из-за кустов ивы.
Оказалось, он поменял дислокацию. И правильно сделал.
— Путь закрыт, — сказал он.
— Как закрыт?! — воскликнул Калита и заскрипел зубами.
— Юра по «планшетнику» усек снайпера.
Калита принялся разглядывать теплостанцию. Крыша была проломлена упавшим краном, и его проржавевшие конструкции торчали, как сломанный тростник на болоте. А за теплостанцией возвышались две трубы. Правда, от одной из них осталась только половина, но вторая могла при случае служить прекрасным ориентиром.
— Может, ошибся?
— По «планшетнику-то»? — удивился Дубасов. — Я потом еще одного обнаружил чисто визуально. Да они и не очень-то маскировались, словно не ждали нас.
Это не понравилось Калите, у него как будто были другие соображения.
— Стоп! — воскликнул он. — А не подстроил ли это все наш лесник? А? Завел на засаду и бросил! Точно! Я всегда говорил, что меня обдурить нельзя!
— Да ты что?! — изумился Дубасов. — Он тебя маленького на руках носил!
— Люди, как и времена, меняются, — буркнул Калита. — Леонид… Леонид… придержи Семена Тимофеевича, — включил он связь. — Как «ушел»?! И ты отпустил?! А ну быстро за ним и верни! Но без фанатизма! Все, амба! Нас предали, — сообщил он, ни на кого не глядя.
Тяжелая снайперская пуля, посланная из разбитой теплостанции, ударила Калиту в шлем. Будь на нем не комплект «булат», а что-нибудь попроще, и попади пуля не по касательной, а перпендикулярно, валяться бы Калите с дыркой в голове или со сломанной шеей. А так он всего лишь отделался контузией, и через минуту они все втроем благополучно отступили под защиту леса. Правда, Калиту мотало из стороны в сторону, но к этому он был привычен. Хороший глоток водки привел его в чувства, хотя левый его глаз налился кровью и стал плохо видеть.
С высокого берега хорошо были видны многочисленные коммуникации труб, с проложенными между ними и метелками камыша ветхими мостками. До сегодняшнего дня этот проход считался самым безопасным: загруженные хабаром сталкеры пройти здесь не могли, а желающих попасть в город попросту не находилось. К тому же этот район был чист от радиации. Многочисленные дожди за много лет смыли все изотопы в реку, и теперь они лежали в ней под толстым слоем ила и грязи и хотя тоже способствовали появлению монстров, но все-таки земного, белкового типа, и потому менее опасных.
Стало быть, прикрывали район теплостанции чисто случайно. А кто — неизвестно. То ли вояки, то ли какие-нибудь бандиты.
— Может, они черного сталкера ждут? — предположил Чачич.
Но ему никто даже не возразил, потому что черный сталкер был хорош для анекдотов, а не для реальности.
Через полчаса поиска с помощью «планшетника» и наблюдения были выявлены два снайпера с прикрытием из двух автоматчиков и гранатометчика, спящего в глубине теплостанции, который выдал себя тем, что не нанес на лицо маскировочную краску, и оно белело, как клочок ваты.