Золотой шар
Шрифт:
Они выходили, подняв руки, пьяные и веселые. Бросали оружие:
— Слава капитализму!
— Слава Бараку Обаме!
— Слава Зоне и Дыре!
— Хотим в сталкеры!
Они строились в отряды и уходили вдоль по рельсам вслед за восьмой и третьей ротами. Многие сталкеры, прихватив хабар, пошли вместе с ними, захваченные рассказами о «шаре желаний».
Напрасно Сидорович носился вдоль вагонов и кричал:
— Не мародерничать! Это все мое! Мое! Я же вам деньги заплатил!
Его никто не слушал. Его не замечали. Над
Сидорович присмирел и стал отползать в тылы, где у него была поддержка и сила. Он понял, что проиграл, что диким неорганизованным сталкерам доверять нельзя.
— Вах, вах! — кричали грузины. — Ми тоже идем за «шаром»!
Все это видел славный командир Березин и все понимал, но ничего не мог сделать. Карты легли не в его пользу. Судьба выкинула крендель. Фортуна отвернулась.
— Эх, было бы у меня спец-БЧ?! — горевал он. — Я бы им показал кузькину мать! В игре все просто, а в реальности придется погибать!
Косясь на экран, он достал пистолет, чтобы застрелиться, но в этот момент в ЗКП вбежал его сын — младший лейтенант Нежный:
— Папа! Только не это!
— А что, сынок?! Давай застрелимся вдвоем: вначале я тебя, а потом ты меня?
— У нас есть еще один путь, — и младший лейтенант Нежный ткнул пальцем в экран. — Вот где настоящая жизнь!
— А женщины там есть?
— Конечно, там такие телки в баре сидят!
— А ты откуда знаешь?!
— Да так… по телевизору видел!
— Хорошо! — восторженно закричал славный командир Березин. — А что для этого нужно сделать?
— Нужно всего лишь переодеться в спецформу и стать электронной версией реальности.
— Правильно! — закричал Березин. — То-то я смотрю, мне так нравится игра. А это больно?
— Нет, папа, совсем не больно! А даже очень приятно. Только чуть-чуть щекотно будет.
— Где?
— Ну вот здесь: между ног и в заднем проходе.
Они переоделись в спецформу, которую, оказывается, хитрый младший лейтенант Нежный приготовил давным-давно, и храбро шагнули в экран. Там они обрели бессмертие.
— Ха-ха-ха… — раздался гомерический хохот командира Березина.
— Хи-хи-хи… — вторил ему младший лейтенант Нежный.
Над ними летали вертолеты.
— Вспышка справа! — услышали они и под нарастающий рокот винтов сиганули в ближайший колодец.
Что стало с ними дальше, никто не знает. Говорят, они до сих пор бродят в ирреальности и счастливы, как никогда.
В этот момент в ЗКП вошел капитан Чепухалин. Он бестолково слонялся по бронепоезду, среди сталкеров, которые делили хабар, и решал одну важную задачу. Ему нужно было незаметно исчезнуть, потому что рано или поздно его найдут и расстреляют за то, что он предал Родину, за то, что дезертировал, за то, что поубивал столько родных солдат и дискредитировал
Так Егор Чепухалин превратился в Федора Дмитриевича Березина и отбыл из Зоны восвояси, потому как ни хабар, ни Зона, а одна лишь Дыра волновала его. Решил он собрать информацию для нового романа.
* * *
Красноводск представлял собой сплошные заводы и домостроительные комбинаты. За трубами виднелась полоска моря. Над морем плыли белые облака и летел белый-белый самолет.
Для того чтобы попасть в «Дом мух», им пришлось пройти между холмом, свалкой и домостроительным комбинатом. Где-то там, за его воротами, постреливали из АКМов, да за пустырем в зарослях татарника притаилась радиация. Об этом сказал Бараско.
— Как ты узнал? — удивился Костя.
— Походишь с мое, тоже будешь чувствовать. Самое безопасное место — это дорога. Но и на ней подстрелить могут.
Страшно и неуютно было идти по дороге. Костя только и делал, что вертел головой, пока Бараско не сказал:
— Успокойся. Они же не дураки. Сидят в местах, где нет радиации, и вылезать им не резон. Вот если б ты к ним в гости пожаловал, тогда бы они еще посмотрели, что с тобой делать.
Только он это произнес, как пуля, посланная издалека, срезала тополиную ветку, и Бараско присел.
— О, бля… — удивился он. — Поприветствовали.
Потом они передвигались только перебежками, и Бараско уже не философствовал на тему радиации и тех, кто прячется за ней. А выстрелили по ним из недостроенного дома на перекрестке. Бараско сказал, что не стоит с этим разбираться, потому что им сделали большое одолжение — напомнили, что это Дыра и что здесь ворон не ловят.
Потом они весьма довольно миновали автовокзал, заправочную стацию и городской сквер с памятником Вождю.
— Вот, все как у людей, — сказал довольный Бараско, и они взошли на крыльцо «Дома мух».
Вход был обложен мешками с землей, из амбразуры торчал раструб ДШК, и дежурили три человека с АКМами.
Перед входом висела простреленная в нескольких местах табличка с надписью: «Аборигенам вход со двора».
К удивлению Кости, у них с Бараско даже не потребовали документы, не говоря об оружии, на которое никто не обратил внимания.
— А почему «Дом мух»? — спросил Костя, пока они поднимались на второй этаж.