Золотые Цепи

Белла Евгения

Рассталась пара земляков их сопровождающие у ворот Старого Города. Мощная стена когда-то служившая защитой от многочисленных врагов сначала города-государства, а потом и Империи, теперь же, с развитием военного ремесла утратила своё первоначальное назначение и теперь являлась границей между современным Новым Городом и античным Старым. Среди таролокийской знати считалось, что по-настоящему благородные люди могут жить только здесь, либо же на своей загородной вилле, но тоже только если она построена в античном стиле, а лучше, если и сохранилась ещё с древности. Конечно, на самом деле таких давно уже не осталось, все они были разрушены и сожжены во время многочисленных войн и восстаний рабов. Но если знатный господин заявлял, что его вилла построена ещё во времена основания города, то все предпочитали ему верить. Не станет же благородный сын Империи привирать?

Ещё в Новом Городе, особенно по мере приближения к центру, встречалось множество

зданий в античном стиле, либо подражающих ему. Но только здесь за стеной Старого Города, действительно ощущалось что столица Империи стояла уже два тысячелетия. Улицы стали уже, дома меньше и без ажурных украшений, с ровными однотонными, штукатуреными стенами и красной черепицей. Впрочем, это только до тех пор, пока она уже не стали приближаться к центру Старого Города, здесь уже встречались по настоящему роскошные дома таролокийской знати, величественные древние храмы и монументальные постройки, о назначении которых Асми не могла и догадываться. Везде стояли величественные мраморные статуи, некоторых из молодая рабыня вспоминала по прочитанному из книг, тогда как кем являются другие она даже и не могла предположить. И, конечно же, колонны, везде, множество колонн. Самых разных как по размерам, так и по стилю исполнения. Но главное что поразило юную девушку из северной деревни – это люди, казалось что даже если пересчитать все звёзды на небе в безоблачную ночь, то их всё равно не будет столько сколько собралось хотя бы на одной улице этого города. Казалось, сюда съехались со всех концов Империи. Здесь можно было заметить костюмы всех возможных фасонов и из любых материалов. По одной и той же улице бок о бок могли идти рыжий северянин с молочно-белой кожей и чёрный как уголь житель самых южных окраин Империи, с жёсткими курчавыми волосами. Притом, пройдись кто-то из них по родной деревни Асми, так просто один вид такого человека стал бы самой важной темой для обсуждения ещё на год вперёд. Здесь, же все настолько привыкли к смешению культур, что никто ни на кого не обращал внимания, это была по истине столица всего мира.

Впрочем, Асми слишком поторопилась с выводом, что здесь никто не обращает на других внимания. Множество взглядов, в первую очередь конечно мужских, было устремлено на неё. Отовсюду, всё новые и новые мужчины беззастенчиво скользили глазами по её почти неприкрытому телу. Их становилось всё больше, целые улицы и площади. Людей было так много и почти все смотрели на неё, она стала чувствовать, будто от такого количества жадных взглядов, ей скоро перестанет хватать воздуха. Шум, крики на разных языках, множество незнакомых запахов и, конечно же, люди. Казалось, что теперь людей стало слишком много, они заполонили каждый свободный клочок пространства и скоро уже в этом мире не останется ничего кроме одной нескончаемой массы человеческих тел. У Асми начала кружиться голова, её не хватало воздуха, она задыхалась. Девушка крепко схватилась за прутья клетки, чтобы не упасть без сознания, она молилась всем известным богам всех народов, о которых знала, лишь бы всё это побыстрее закончилось. Когда внезапно, господин Журден завернул, проехал под аркой и за ним направились все его сопровождающие. Процессия прибыла на место.

Глава 3 Невольничий рынок

Невольничий рынок представлял собой огромную замощенную площадку, окружённую невысокими стенами, с множеством арок, служившими входами. Всё пространство было заставлено многочисленными возведёнными помостами, шатрами и столбами, к котором тянулись цели рабских кандалов.

– Господин Журден! Сюда, господин Журден! – к хозяину Асми подбежал сухощавый человек среднего роста, коротко остриженными чёрными волосами и довольно смуглым лицом, на котором одновременно читалось обеспокоенность и подобострастие – пожалуйте сюда, всё уже готово. Надеюсь, дорога была приятной, господин Журден?

– Дорога как дорога, я не первый год от дома до рынка и обратно хожу, не заблужусь. Лучше скажи Масулло, ты сделал всё так как я и приказывал?

– Конечно, господин Журден. Лучшее место, не близко ко главному входу, но и не в глубине рынка, а главное, прямо напротив главного помоста для основных торгов. Ваши личные помост для рабов и шатёр поставили, и они дожидаются Вас. Хоть чтобы и организовать пришлось отдать немалую сумму.

– Брось, Масулло, всё это мелочь, по сравнению с тем, сколько я сегодня получу на всём этом. – с этими словами Журден достал из кошеля несколько серебряных монет и бросил своему слуге – впрочем, за расторопность хвалю, хотя другого я от тебя и не ожидал.

– Благодарю, господин Журден! Вы так щедры.

– Оставь Масулло, лучше показывай дорогу.

– За мной, за мной, господин Журден. Рабочие установили шатёр именно такой, как вы и приказывали, большой, яркого алого цвета, чтобы было видно издалека, внутри всё тоже так, как Вы распорядились.

Журден со своими слугами и рабами наконец прибыл на место, важно осмотрев всё что

было подготовлено для него, он одобрительно кивнул и направился в шатёр.

– Значит так – обратился он к своим слугам – вы все знаете что делать, Кола, Бастиано вы раскроете шатёр так, чтобы было видно большему количеству посетителей, что сейчас происходит внутри, а сами станете с алебардами у входа, Луи, Хуан на вас охрана рабов, Масулло – ты и так знаешь что делать. Рабыня, а ты иди за мной.

С этими словами Журден важно прошествовал в шатёр и вальяжно развалился на заранее приготовленной кушетке с ажурной резьбой. Асми, отчасти была рада наконец хоть немного укрыться от всеобщих взглядов, к тому же шатёр защищал её от палящих лучей южного солнца, к которому она совсем не привыкла. Хоть немного, но ей стало легче дышать.

– Иди сюда, будешь стоять здесь с кувшином и подливать мне вина.

Журден был давно в этом деле и знал, как продать свой товар. Точнее он знал, что продавать нужно не сам товар, а тот образ, те фантазии, что вызывает этот товар у покупателей. Вот он, успешный человек, да не потомственный дворянин, но, тем не менее, выбился "в люди". И смотрите все, как он предаётся неге, лёжа в роскошном шатре посреди ковров и подушек, а ему прислуживает редчайшей красоты рабыня. И каждый может стать таким, достаточно всего лишь раскошелиться на "какие-то" три тысячи золотых монет. Да, старик Журден, став дворянином уже не мог сам зазывать покупателей и расхваливать свой товар, этим должен был заниматься его слуга Массуло, но он знал, что просто лёжа на кушетке и попивая вино, он делает не меньше, чем его представитель, вынужденный под палящим солнцем во всю глотку расписывать достоинства продаваемых рабов.

Тем временем Асми стояла с кувшином в руках, у неё всё ещё кружилась голова, а от волнения всё внутри сжималось, но ей уже было куда лучше, чем когда её везли в клетке по улицам столицы Империи. На всё так же засматривались все посещающие площадь для торгов, притом теперь уже гораздо пристальнее и дольше, но теперь она уже понемногу начала к этому привыкать. К тому же давало знать о себе и её врождённое любопытство, и она начала изучать окружение.

Первое, что поразило Асми, так это то, что остальные рабы господина Журдена, казались довольно возбужденными и, даже, весёлыми. Они стояли на помосте не так далеко от входа в шатёр и им никто не запрещал переговариваться между собой. Все они были из разных провинций и даже других стран, но поскольку их обучили таролокийскому, общались те между собой на нём. Через некоторое время, из их разговоров Асми поняла, почему они с некоторой надеждой смотрели в будущее. Им явно не грозило попасть в каменоломню, или гнуть спину до смерти на чьих-то полях, уже не те времена. Каждый из рабов был довольно умел в каком-нибудь ремесле, науках или обладал каким-то другими полезными знаниями и навыками. С такими задатками у каждого из них был шанс со временем выкупить себя и, более того, ещё и, возможно, самому стать свободным ремесленником в столице Империи. Так что не которые из них, особенно те, что попали в рабство за долги, воспринимали всё это чуть ли не как счастливую возможность.

Впрочем, от их разговоров самой Асми стало только хуже. Она вспомнила утренний разговор её хозяина, господина Журдена, со своим другом. И хоть он вёлся на родном языке лаконийцев, чтобы остальные не могли понять их, но её обучили их речи, так что она помнила какую сумму могут за неё заплатить и что она никогда не сможет собрать хоть что-то близкое, для того чтобы купить себе свободу.

С другой стороны, наслушавшись разговоров рабов, Асми не могла понять, зачем к ним приставили охранников. Но, видимо, такова очередная традиция, решила она. Молодая рабыня уже поняла, что в этом городе к традициям относились с особым трепетом. Все зазывалы, торговцы и многие рабы, обязательно носили туники, что сильно контрастировало с покупателями, одетыми по последней моде в колеты, дублеты, иногда с накинутыми на плечи короткими лёгкими плащами, а если встречались дамы, то все были в широких платьях самых различных расцветок и фасонов. Впрочем, несколько раз среди посетителей попадались и важные мужчины в тогах.

Ещё через некоторое время, Асми стала подмечать, что многие из пришедших на невольничий рынок, как будто и не собирались покупать себе здесь никого из рабов. Сначала это наблюдение её показалось странным, но припомнив утренний разговор господина Журдена со своим приятелем, она поняла, что всё это, в первую очередь, для собравшихся просто не частое событие, что-то, что происходит раз в год, повод собраться и покрасоваться перед остальными. Она вдруг вспомнила, как отец однажды взял её с собой н большую ярмарку в городе, после сбора урожая, земледельцы, отвозили излишки на продажу. И точно также там все одевались, в силу своих сил и возможностей, понаряднее и точно также всё это превращалось в продолжительное гуляние. Так вот, такой же ярмаркой было и то, что Асми видела перед собой, только для самых знатных господ и здесь продавали рабов, а не зерно и мёд.