Золотые глаза любви
Шрифт:
Прежде чем улечься в постель, Инесса тщательно изучила свое отражение в зеркале. Весь вечер она изо всех сил старалась держать себя в руках, сопротивляясь невероятной привлекательности Алана. Мои глаза немного запали, а губы страдальчески изогнуты. Неужели в ожидании поцелуев? — досадливо поморщилась она.
— Ты должна сказать «нет». Завтра, будет электричество или нет, ты вернешься к себе, — сказала она этому отражению. — Поняла?
Но на следующее утро выяснилось, что это проще сказать,
А улыбался он часто, и Инесса чувствовала себя совершенно беспомощной.
Ей нравился этот мужчина, и не только внешне. Это было просто нечестно с его стороны — быть таким красивым, таким обаятельным, таким…
Алан выбрался из бассейна и взглянул на Инессу.
— Пора вылезать.
— Почему?
— Потому что вы дрожите. — Его голос неожиданно сделался мягче. — Хотите, я помогу вам?
В мозгу Инессы тут же, предостерегая, раздался сигнал тревоги.
— Не стоит, — сказала она и подплыла к лесенке.
Его улыбка стала понимающей. И Инесса с досадой осознала, что он догадывается о том, что творится в ее душе. И что происходит с ее телом…
Алан протянул ей полотенце.
— Благодарю.
Инесса взяла полотенце и принялась вытираться, стараясь не обращать внимания на взгляды, которые хозяин дома бросает на нее. Она в самом деле немного дрожала, но отнюдь не потому, что замерзла.
— Нельзя так долго оставаться в воде, — предостерег ее Алан. — Это опасно, особенно если купаешься в океане.
— Я очень осторожна, когда плаваю одна, — заверила его Инесса.
Его темные брови сошлись на переносице, когда он принялся изучать ее внимательным взглядом. Он явно чувствовал себя неловко, и это порадовало Инессу. Наконец-то ей удалось хоть немного поколебать его безграничную самоуверенность. Инесса села в шезлонг и откинулась на его спинку, подставляя тело яркому солнцу. Она втайне надеялась, что жара разморит ее, лишив сил, и ей будет уже не до мыслей о сексе.
Не сработало. Стоило ей посмотреть на Алана из-под полуопущенных ресниц, и желание как вулкан забурлило в ней. Резко выпрямившись, Инесса пробормотала:
— Тут слишком жарко. Надо бы переместиться в тень. И вообще, мне пора возвращаться домой.
— Я узнаю, починили ли линию, — сказал Алан, поднимаясь на ноги.
Оставшись одна, Инесса принялась убеждать себя, что, независимо от того, в каком состоянии находится линия, она сообщит Алану, что отправляется восвояси, едва он вернется.
— Еще не починили, — услышала она знакомый голос. — Электричества по-прежнему нет.
— Не имеет значения, — сказала Инесса. — Мне нужно идти.
Алан уселся в соседний шезлонг.
— Останьтесь на ланч, — попросил он.
Инесса открыла рот, чтобы отказаться, но Алан улыбнулся, и слова застряли у нее в горле. Ладно,
— Хорошо, — сказала она.
После ланча Алан предложил ей покататься верхом. И разумеется, она согласилась…
Они ехали бок о бок — Инесса на красивой вороной кобыле. Она старалась не вспоминать историю о другой лошади, рассказанную ей Аланом. С тех пор, как вчера он дал слово не прикасаться к ней, Алан по-прежнему был очарователен и любезен — но не более того.
Когда они вернулись, день уже клонился к вечеру. Инесса твердо сказала:
— Есть электричество или нет, я возвращаюсь!
— Я проверю, — сказал Алан, взявшись за телефонную трубку. — Еще нет, — сообщил он минуту спустя. — Мне сказали, что его восстановят завтра. Вы можете остаться еще на одну ночь.
Инесса поджала губы. Если она надоест ему, Алан найдет способ ей об этом намекнуть, а в ином случае просто глупо возвращаться в дом, лишенный элементарных удобств, в то время как можно остаться здесь.
И ей действительно не грозит никакая опасность. В конце концов, она и не думала влюбляться в него. Пусть Алан сексуально привлекает ее, но это закончится, как только он вернется в свой мир.
Еще одна, последняя, ночь, и она покинет этот дом. И чтобы сжечь за собой все мосты — вернется в Сидней. О, конечно, она ни слова не скажет об этом Алану. Если он узнает, то еще решит, будто она отправилась туда, чтобы опубликовать очередную мерзкую статейку в газету, и не выпустит ее отсюда.
Может быть, когда после ее отъезда с острова в газетах ничего не появится, Алан поймет, что может доверять по меньшей мере одной женщине.
— Спасибо, — сказала Инесса. — Мне нужно переодеться.
Поскольку это была ее последняя ночь в его доме, она выбрала красивую блузку золотистого цвета и широкую светло-коричневую юбку, а волосы собрала в элегантный узел на затылке.
— Я подумал, что мы могли бы поужинать возле бассейна, — сказал Алан.
Он тоже переоделся. Черные рубашка и брюки делали его еще более чем обычно похожим на демона — невероятно красивого и смертельно опасного.
Поскольку Инесса молчала, Алан, стараясь убедить ее, произнес:
— Сегодня должен быть бесподобный закат.
И он не ошибся. Небо на западе окрасилось алым, пурпурным и золотым цветами, которые, блекнув, приобретали нежные пастельные тона в тот час, когда вечер плавно перетекал в ночь.
На столе горели свечи, бросая на все золотистые отсветы. В быстро сгустившейся темноте они мерцали, придавая лицу Алана таинственность и романтичность, подчеркивая золото глаз, четкими тенями выделяя твердые линии скул, подбородка, губ.