Золотые колдуны
Шрифт:
— До срока отзыва остается уже не долго, — Добавил еще Хакстон. Его подбородок был покрыт щетиной, а на толстом теле валялся сильно поношенный комбинезон. Все его движения отличала резкость; он не обладал кошачьей ловкостью, которую ортеанцы приобретать в обращении с оружием. — Не рискуйте вашей свободой передвижения.
— Вы можете подтвердить, что видели меня, — сказала я. — Вы получили мой отчет и знаете, куда я иду, а если вскоре не услышите что-нибудь обо мне, пустите в ход все средства; тогда мне понадобиться любая помощь, какую я только смогу получить.
Шнурки
За окном стало светлее.
— Уж с этим мы справимся, — сказал Хакстон. — Не беспокойтесь.
Он находился в большом напряжении, поскольку все время нес ответственность за группу, и выглядел очень утомленным. Год назад по его виду этого нельзя было бы сказать.
— Тут вас ждет скурраи-джасин, — сказал Адаир, стоял в открытой двери. — Хотя не могу понять, где ее взяла в этот ранний безлюдный час моя л'ри-ан. Кстати я для вас что-то подготовил: лекарства. Принимайте эти пилюли перед едой, они уменьшают аллергические реакции и помогают предотвратить состояние усталости.
— Благодарю. — Я взяла кожаную сумочку, которую он мне предложил. — Думаю, что скоро, наверное, увижу вас снова.
Идя по двору, я подумала: «Тебе следовало бы сказать что-нибудь, чтобы успокоить их. Их работа достаточно трудна и без того, чтобы еще посланница доставляла им дополнительные хлопоты».
Облегчение, которое я ощутила, оставшись без общества, испугало меня. Они были приличными людьми, но я не доставила им никакой радости. Другие миры оставляют на нас свои отметины, но не все шрамы видны.
Несмотря на ранний час, было непросто выбраться скурраи-джасин из — за оживленного движения на Путь Короны. Высоко в воздухе издавали пронзительные крики рашаку-базур. Над зданиями висела голубая дымка, казавшаяся золотистой с солнечной стороны. Дул свежий ветер.
Цитадель возвышалась на вершине скалы над речным туманом, она казалась обложенной ватой. В располагавшихся повыше окнах отражался свет всходившего солнца.
На широкой площади ниже скалы шевелился, перекатывался волнами туман, освещаемый солнечными лучами.
Вдруг мною овладел внезапный страх. «Сейчас должно что-то сорваться, — подумала я, — сейчас, когда столь многое было позади и после того как мне так долго везло».
Я расплатилась за скурраи-джасин и стала пересекать площадь. Вокруг меня неистовствовал утренний шум: фыркали мархацы, визжали рашаку-базур, слышались крики от находившихся поблизости бараков. Людей здесь стало поменьше, чем в городе. Ворота большого дома-колодца были открыты а в располагавшихся за ними дворах журчали фонтаны.
Я шла мимо всего этого к охранным воротам вначале извилистой тропы. Мне вспомнилось: здесь все и началось, во время общественной аудиенции. Видеть, что происходит кругом, и знать, что видят тебя…
В тени ворот стояли три или четыре стражника Короны, один из них поднял голову, когда я подошла поближе.
— Это она, — сказал он. — Привет, Кристи. Родион только что ушла на верх, я сказал ей, что подожду вас.
— Хорошо, идемте.
Старшая караула выделила четверых стражников, которые должны были сопровождать нас. «Это охрана или арест?» — спросила я себя. Мы пошли по извилистой тропе вверх по склону и вышли из тумана на солнечный свет.
— Каковы были вчера ваши успехи? — спросила я.
— Мы нашли резиденцию Т'Ан Мелкати на горе. Т'Ан Рурик там не было — не знаю, где она находиться в настоящее время, — но мы остались там на ночь, а потом пришли сюда.
Под нами лежали город и устье реки, а море сверкало от утреннего солнца. Наши тени падали на запад. Стражники провели нас в Цитадель через другие ворота, не через те, в которые я входила сюда в первый раз.
«А эти ортеанцы…», — подумала я. Непосредственно после встречи с Адаиром и Хакстоном они показались мне невысокими и гибкими, такими, какими я видела их вначале: подстриженные гривы, когтеобразные когти на руках и звериные глаза без белков. Теперь они казались мне более близкими существами, и лишь где-то в глубине сознания гнездилось слабое воспоминание о том, что мы принадлежали к разным биологическим видам.
Через различные помещения мы попали в зал с высоким потолком, через узкие, похожие на бойницы окна которого внутрь проникал свет со стороны внутреннего двора. Здесь собралась группа людей, говоривших так взволнованно и громко, что наше прибытие оказалось незамеченным.
— Вот она! — сказала Родион, положив руку на плечо темнокожей женщины. Та повернулась в нашу сторону и убрала своей единственной рукой упавшую ей на лоб гриву.
— О, Мать-солнце! — воскликнула Рурик. — В следующий раз я лишь тогда поверю в то, что вы мертвы, когда увижу ваш сожженный труп! Кристи, что же это была за история в Пейр-Дадени?
— И с кораблем, — гремел мужчина. Его спина была пряма, как если бы он проглотил аршин, а на голове торчал белый гребень подстриженной гривы. Я узнала старого Хеллеле Ханатру, Первого Министра Эмира. — и что случилось с группой т'ан Эвален?
— Разве она еще не прибыла сюда?
— У нас произошла задержка в пути, — сказала Родион, — может, с ним случилось то же самое.
— С вашего позволения, — вскользь сказала Рурик Хеллелу.
— Очистите зал ромаре, доложите новость Т'Ан Сутаи-Телестре. Начальница охраны, прикажите ограничить доступ в этот зал, усильте стражу.
Она вернулась к столу и закатала вверх пустой рукав своей сорочки, опустившийся вниз.
— Мы с Сутафиори всю ночь напролет были здесь. Неблагодарное занятие эти выборы. Вы только посмотрите! Это просто сногсшибательно. — Ее взгляд упал на Родион, которая разговаривала с Блейзом. Выкрашенная в каштановый цвет грива дочери у самого основания волос имела серебристый оттенок. — Я едва ее узнала, Кристи.