Золотые пески Шейсары. Трилогия
Шрифт:
И почему в уголках ее губ мне чудилась скрытая улыбка?
Я решила, что раз она сама не рассказывает мне, что же это за знакомство такое “некоторообразное”, то будет повод узнать о нем в следующий раз.
– А куда же ты торопишься сейчас? – продолжала я осторожно прощупывать почву.
– Ну как же? – удивилась она, крепче прижав мою руку к себе и похлопав. – На первом курсе “Черного гематита” всего две девушки – это мы с тобой. Неужели тебе не хотелось бы познакомиться поближе с другой единственной девчонкой, которая осмелилась предположить,
С этими словами она посмотрела на меня и хитро подмигнула.
– Ты же не хочешь, чтобы тебе выделили комнату с каким-нибудь парнем, верно? – добавила она, чуть округлив глаза под полупрозрачными стеклами. – Например, с тем вздорным гарпием? Вот было бы везение!
– Нет уж, действительно… – тут же покачала головой я, вздрогнув от резкой волны отвращения.
Теперь и я стала испытывать к Ханне значительно больше приязни, чем прежде. Ведь и правда – поселиться в одной комнате общежития было прекрасной идеей! Особенно учитывая, что и селиться-то больше не с кем…
– А комнаты рассчитаны только на двоих? – уточнила я с надеждой.
– Да, – кивнула девушка. – В Самоцветах прекрасное общежитие. Почти волшебное! – ухмыльнулась она, будто в этой фразе таился какой-то скрытый смысл. Все это место фактически финансируется лично его величеством царем Торриеном на золото из казны.
– Надо же, – покачала я головой, пока Ханна вела меня к первому этажу академии, а затем в кабинет кастелянши, которая отвечала за распределение. – Слушай, а почему на нашем факультете вообще так мало девушек? Ведь, насколько я успела заметить, поступление не такое уж и сложное. Ну… я хочу сказать, это, конечно, не было просто…
Новая подруга внезапно негромко рассмеялась, чуть откинув голову назад. Густые золотисто-ореховые волосы рассыпались по плечам, отдавая медью и медом. Я вдруг подумала, что наверняка она долго завивала пряди на крупные бигуди, потому что сейчас они падали ей на спину почти идеальными волнами.
– Поступление – это, конечно, важно, – ответила она наконец, заводя меня в кабинет. – Но самое главное – окончить академию, не так ли? А для того, чтобы не вылететь с первого же курса, нужно показать недюжинные способности не только в физической подготовке, но и в магии, выносливости, ловкости, хитрости и уме. Большая часть мужчин не выдерживают и сами уходят, либо их отчисляют. А зачем это женщинам? – рассуждала она совершенно серьезно. – Магия и сила – удел мужчины. Удел женщины – дом, богатство мужа и семья. Вот и все.
У меня аж дыхание перехватило.
– Но… это же возмутительно, – выдохнула я, не успев себя сдержать.
В этот момент мы уже остановились перед столом кастелянши лет сорока. Она что-то скрупулезно записывала в большой журнал, а ее длинные ногти быстро-быстро постукивали по бумаге. Краем глаза я заметила мелкие перышки, торчащие из ворота классической
Как только я вслух возмутилась, она подняла на меня удивленный взгляд из-под изогнутой брови, а затем еще более удивленный взгляд перевела на Ханну.
– Что вам угодно?.. – начала было она.
– Нам одну комнату на двоих, пожалуйста, – быстро проговорила подруга, широко улыбнувшись. – Первый курс Черный гематит.
– Гематит?.. – переспросила кастелянша, еще сильнее приподняв брови, словно что-то ее очень сильно удивляло.
Может, то, что она видела перед собой двух девушек?
– Да, – охотно кивнула моя спутница. – Ханна Джар и Фиана Шиарис.
Кастелянша еще раз оглядела нас с ног до головы и буркнула:
– Похвально.
Подруга бросила на меня многозначительный взгляд, мол, “видишь, все ценят наш с тобой выбор факультета”, и зачем-то протянула руку вперед.
Кастелянша в это время черкнула что-то в своем журнале, погрузила ладонь в сверкающую гранями хрустальную миску и достала оттуда два гладких алых камушка, будто склеенные магнитами. Расцепила их и вложила один в руку Ханны, а второй отдала мне.
– Комнату узнаете сами, – бросила она, не глядя на нас, и махнула рукой, чтобы убирались прочь.
Я хотела было спросить, что это вообще все означает, как подруга уже потянула меня за собой с широкой и крайне довольной улыбкой.
– Что это было, зачем мне это?.. – начала спрашивать я, раскрывая пальцы, что крепко сжимали камень. Однако, сделав это, я внезапно обнаружила, как на глазах блестящий красноватый голыш, напоминающий обычную озерную гальку, вдруг обратился крохотным золотым листом клена, усыпанным драгоценными камушками!
Ханна наклонилась ко мне и выдохнула:
– Дай посмотреть!
По мере того, как происходило это чудо, лицо девушки преображалось от любопытного к глубоко пораженному. Все это время она крепко сжимала свою ладонь.
– С ума сойти, – проговорила она ошарашенно. – Рубиновый клен. Никогда не видела ничего подобного.
– А у тебя что? – бросила я тут же, протягивая руку к ее крупному сжатому кулаку.
Она тут же распахнула пальцы, продемонстрировав такой же листик.
– Ну вот, и у тебя клен. А говоришь – никогда не видела ничего подобного, – пробубнила я, – хотя я все равно не понимаю…
– У меня клен, потому что у тебя клен, – ухмыльнулась она. – Ты раскрыла ладонь первой, и наша общая комната подстроилась именно под тебя.
– Подстроилась? – не поняла я.
– Пойдем, скоро все увидишь, – туманно ответила Ханна и снова потянула меня за собой.
На этот раз мы вышли за пределы главного корпуса Самоцветов и завернули куда-то назад, вглубь территории академии. Здесь посреди огромного пространства, огороженного высоким забором, было еще несколько строений, но ни одно из них не казалось мне похожим на общежитие.