Золотые пески Шейсары. Трилогия
Шрифт:
– Понятно, – кивнула она. – А вы не думали использовать кровь младенцев как антидот?
Царевич перевел на нее серьезный взгляд.
– Ты молодец, – сказал вдруг. – Мы пробовали. Но не помогло. Неизвестно почему, но просто не сработало. Возможно, в крови младенцев нет ферментов, нейтрализующих яд. Может быть, они появляются только по мере необходимости. То есть если ребенок окажется отравленным. А он просто не оказывается.
– Ясно, – хмуро ответила Иллиана. – Ты знаешь, я…
Девушка прервалась, потому что в этот момент дверь
– Теплого вечера, – проговорила она Торриену, бросив на Иллиану презрительный взгляд.
Райела. Сестра царевичей и дочь повелителя Шейсары.
Ее мощный черно-зеленый хвост вполз в помещение сразу следом за громадным животом, едва прикрытым легкой полупрозрачной туникой.
– Как дела с антидотом? – тут же спросила она, не дожидаясь, пока с ней поздороваются в ответ.
Проскользнула в центр лаборатории, едва не сбив стол, и замерла перед сидящей парой. Уперла руки в бока и хмуро посмотрела на своего брата, то и дело кидая острые, как кинжалы, взгляды на Иллиану.
– Я работаю, Райи, ты же знаешь, – мягко проговорил царевич, вставая.
Без своего хвоста цвета обсидиана с золотом он казался ниже царевны. Но даже в таком положении создавалось впечатление, что он чувствует себя более уверенно, чем она.
Райела явно нервничала. Она то и дело заламывала пальцы, оглядывалась на Иллиану и покусывала нижнюю губу.
– Мы можем поговорить наедине? – спросила она вдруг, и голос ее стал гораздо выше прежнего.
Торриен нахмурился, но затем повернулся к девушке и мягко взял ее за руку.
– Иллиана, ты не могла бы подождать меня в соседней комнате? Я скоро приду, хорошо?
– Конечно, – кивнула она, не имея ни малейшего желания вступать в диалог с сестрой своего мужчины. Несмотря на то, что Торриен и Райела были родственниками, Иллиане казалось, что в них нет совершенно ничего общего.
За все то время, что она уже успела прожить во дворце, ей ни разу после первой встречи не довелось пообщаться с Малахитовой царевной. А те случаи, которые сталкивали их вместе, ограничивались презрительными взглядами и, в крайнем случае, возмущенным фырканьем в ее сторону.
Но девушка ничуть не страдала по этому поводу. Яркие насыщенно-оранжевые глаза царевны напоминали ей нечто отравленное, отталкивающее. Природа раскрашивает такими цветами ядовитых гусениц и жуков, к которым лучше не приближаться.
Иллиана мягко улыбнулась Торриену и, не глядя на царевну, неторопливо удалилась в соседнюю комнату, захлопнув за собой дверь чуть громче, чем планировала.
Однако, как только она это сделала, не успев отойти подальше, из лаборатории донесся визгливо-веселый голос Райелы, раздражение в котором она даже не пыталась скрывать:
– Какого гессайлаха делает здесь это человеческое отребье?.. – выплюнула она, заставив Иллиану поежиться. Не от обиды на ее слова, нет. Просто девушка слишком отчетливо представила,
– Держи язык за зубами, Рай, – прорычал Торриен негромко. Иллиана едва услышала его голос. Пришлось даже приложить ухо к двери!
– Не собираюсь я облизывать твою подстилку, – фыркнула царевна, и не думая снизить тон. – Она не мирайя. Когда ты найдешь себе нормальную нагиню, а? Когда ты только притащил ее сюда, я думала, что это временно. Что скоро ты купишь ей сарайчик на окраине Верхнего, и все будет как прежде, но что-то я не вижу…
– Если ты пришла сюда, чтобы обсудить вопрос моей личной жизни, то я тебя разочарую, – оборвал он. – Убирайся, у меня нет на это времени, – Торриен говорил негромко, но чувствовалось, что он с трудом сдерживает себя.
Иллиана невольно улыбнулась.
За дверью послышался вздох.
– Ну, Тор…
– Какое тебе дело до меня? – мрачно спросил царевич. – У Дарьеша есть хасси, но к нему ты не пристаешь. У Саримарха было две хасси. Да даже у нашего отца была одна, как ты знаешь. И в этом нет ничего удивительного.
Райела заговорила вновь, но уже не так экспрессивно:
– Ты должен понять, я забочусь о тебе, эта… женщина тебя отвлекает. Неужели ты хочешь смерти своей сестры? Если она будет ублажать тебя, вряд ли ты сможешь одновременно с этим работать!
Торриен усмехнулся:
– То есть ты все же заботишься, но не обо мне, а о себе.
– Тор!
Но царевич не дал ей сказать и заговорил еще тише, чем прежде. Иллиана безошибочно угадала, что он в бешенстве:
– Над изготовлением антидота работают все химики Верхней Шейсары, – процедил он, будто каждое слово дается ему с трудом. – Иди к ним и не мешай мне.
– Мешаю развлекаться с этой?! – воскликнула она и тут же оборвала себя. – Ладно, прости-прости. Я не хотела тебя оскорбить. Ты же знаешь, что я нервничаю. У меня осталось совсем мало времени! Тор, я боюсь умереть. Я не хочу умирать! А всем известно, что ты – один из лучших химиков царства. Если кто-то и сумеет помочь мне, то это ты!
– Не над тобой одной висит этот меч, Райела, – проговорил Торриен, и теперь в его голосе проскользнула усталость. – Миллита тоже беременна. И еще три мирайи в замке. И это лишь в замке! А сколько их за чертой садов?
– Да плевать мне на Миллиту, это просто очередная подстилка Дарьеша, – вспылила Райела, и Иллиана поняла, что не хочет больше слушать эту беседу.
С отвращением оторвала ухо от двери и, поежившись, направилась в глубь комнаты.
Сестра Торриена абсолютно точно ничем не была на него похожа.
Иллиана обогнула простой белый стол, на котором были разложены какие-то папки, и устремилась дальше к еще одной маленькой двери, через щели которой светил ярко-желтый свет. За ней явно скрывалось что-то любопытное, тогда как вокруг стола с папками не было ничего интересного.