Золотые розы
Шрифт:
Аллегра как будто угадала ход ее мыслей. Когда они оказались достаточно далеко от монастыря и остановились передохнуть, она со вздохом отвела со лба Эмбер перепутанные волосы и печально улыбнулась:
– Это не сон, дитя мое. Бонита рассказала мне о том, как Корд Хейден ворвался на ранчо и обвинил Валдиса в том, что тот похитил тебя с постоялого двора. Недоумение моего пасынка показалось Боните искренним, и это натолкнуло меня на мысль о том, что же произошло на самом деле. Неприятно и неловко говорить об этом, но несколько лет назад, когда с Мареттой совсем не стало сладу, я отослала ее в этот монастырь. Разумеется, я ничего не знала о том, что здесь происходит, и считала
– На случай тревоги я подготовилась, – сообщила Долита с усмешкой и приподняла подол юбки, показав нож, подвязанный повыше колена широкой лентой. – Впрочем, хорошо, что это не понадобилось.
– Не понимаю, что за люди могут быть такими жестокими… – прошептала Эмбер и содрогнулась.
– Это дьяволопоклонницы, моя милая, – сказала Аллегра так спокойно, словно ничего необычного в этом факте не было. – Не знаю точно, откуда они прибыли сюда… из-за океана, из достаточно цивилизованной страны, где их зловещие ритуалы были запрещены под страхом строгого наказания. Здесь закон допускает многое из того, что запретно в других частях света, тем более что монахини никого не трогают, за исключением девушек, семьи которых добровольно помещают их в монастырь.
– Сеньора Аллегра, я перед вами в неоплатном долгу!
– Сама себе удивляюсь, дитя мое. Я так давно не противилась в жизни ничему, что считала себя существом полностью безвольным. Когда-то я не нашла сил бороться за Лаймана… возможно, я успею сделать что-нибудь для его дочери.
После этого они продолжили путь и вскоре вышли к лошадям, стреноженным на небольшой поляне.
– Я вернусь на ранчо и притворюсь, что знать ничего не знаю, а ты, Эмбер, поезжай с Долитой. Ее дядя живет при миссии в одной из деревень мексиканских индейцев, он согласен вас приютить. Как только обстоятельства позволят, я передам сеньору Хейдену весточку, и он разыщет тебя. Если же этот вариант по какой-нибудь причине не сработает, я постараюсь добыть немного денег, на которые ты сможешь вернуться в Америку.
Эмбер была поражена. Она видела перед собой совершенно другого человека! Аллегра по-прежнему казалась хрупкой и очень постаревшей, но глаза ее вызывающе сверкали, словно в ней пробудился почти угасший прежний задор.
– Вскоре нам придется разделиться, дитя мое. Ты очень слаба сейчас, и я не знаю, удержишься ли ты в седле… на всякий случай Долита будет тебя поддерживать. Поспешите! До ранчо путь не близок, и мне нужно оказаться там еще до восхода солнца. Если повезет, никто даже не заметит моего отсутствия.
С этими словами Аллегра подстегнула лошадь и пустила ее в галоп. Долита левой рукой обхватила Эмбер за талию, правой натянула поводья, и новый этап путешествия начался.
Глава 15
Мексиканские индейцы! Ей придется жить среди них!
Эмбер была встревожена и взволнована одновременно. Несмотря на то, что в свое время она старалась как можно подробнее изучить все, что касается Мексики, она не так уж много знала о ее коренном населении. Неожиданно она задалась вопросом, как отнесутся эти сдержанные и недоверчивые люди к белой женщине – одной из тех, кто активно вытеснял их с исконных земель. Что, если они не позволят
Впрочем, беспокойство скоро было вытеснено усталостью и слабостью, мысли становились все бессвязнее, пока Эмбер совершенно не утеряла их нить.
К тому моменту, когда энергичный галоп лошадей сменился рысью, она успела задремать. Аллегра, которая немного опередила их, остановилась на вершине пологого холма, откуда виднелось бы ранчо Алезпарито, если бы не густая роща, закрывающая обзор. Занимался рассвет, но солнце еще не появилось над горизонтом, и вокруг стояла полная тишина.
– Дальше вы поедете одни, – сказала Аллегра, не оборачиваясь и глядя в сторону ранчо со странным выражением на лице. – Старайтесь держаться поближе к холмам.
– Но ведь уже совсем светло! – с тревогой воскликнула Эмбер. – Вам не удастся пробраться в дом незамеченной.
– Я скажу, что решила проехаться верхом по утренней росе, – криво усмехнулась Аллегра. – В последнее время Валдис позволяет мне выходить, но он, конечно, заподозрит неладное. Он будет удивлен даже тем, что я могу держаться в седле.
– Я так вам благодарна, сеньора! – с глубочайшей искренностью произнесла Эмбер. – Можно сказать, вы спасли мне жизнь. Как бы мне хотелось надеяться, что сегодня и для вас жизнь начинается заново! Не поддавайтесь больше Валдису. Теперь я знаю, что вы сильная, что вы способны за себя постоять. Вы так храбро боролись за мою жизнь – так боритесь же и за свою! Обратитесь к помощи закона, объясните, что пасынок заставил вас переписать все имущество на его имя. Не позволяйте ему мучить вас…
– Не позволяйте ему мучить вас, фу-ты ну-ты! – передразнил ее вдруг мужской голос, и все трое оцепенели.
Эмбер обернулась. Из-за огромного куста, возле которого они остановились, появился Валдис в сопровождении двух своих приспешников.
Аллегра медленно положила руку на горло. От ее лица отхлынула вся кровь, кожа приобрела мертвенно-серый оттенок. У Долиты вырвался пронзительный вопль ужаса, и она изо всех сил ударила лошадь пятками, отчего та ринулась наугад прямо через кустарник. Через некоторое время, видя, что их не преследуют, Эмбер велела перепуганной девушке остановиться и спешилась. Она совсем забыла о слабости и усталости, когда пробиралась через кустарники поближе к месту происшествия.
– Тебе не поздоровится, – послышался вскоре голос Валдиса. – Отправляйся домой и жди меня. Получишь свою обычную порцию.
Эмбер отвела от лица пышную ветку и увидела бледное лицо Аллегры, которая с вызовом смотрела на пасынка, не опуская глаз.
– Я знаю, что ты имеешь в виду, животное, – произнесла она внятно. – До чего же ты трусливый и жалкий щенок! Ты боишься выйти против быка и не стыдишься этого, не стыдишься поднимать руку на женщин и детей. Только полное ничтожество способно насиловать женщину… старую женщину – потому, наверное, что с молодой не так просто справиться. Больше этот номер не пройдет. Отныне я предпочитаю смерть насилию.
– Смерть? – задумчиво повторил Валдис. – Какая интересная мысль! Это можно устроить.
– Ты же не собираешься убивать ее? – с оттенком беспокойства спросил один из мужчин, видя, что главарь поднимает ружье. – Если станет известно, тебя повесят. Ты, видно, спятил!
– О да, он спятил давным-давно, – с горькой усмешкой воскликнула Аллегра, – и мне странно, что ни один из вас этого еще не понял. Нормальный мужчина не станет насиловать мать, пусть даже не родную, – насиловать раз за разом, пока она не потеряет сознание.