Золотые рыбки
Шрифт:
Глава 27. Самая Золотая Рыбка
Вадим спешил.
Времени у него остается не так много. Он видел своего врага. И враг пришел не просто так, а вооруженным. Пистолет словно слился с его рукой. В какую-то минуту они встретились — взгляд Вадима и черный зрачок пистолета. Но Семен его не видел за деревом, и черный зрачок прошел мимо.
По спине струился противный пот. Нет, это не признак трусости, ведь он не боится ни Краснова, ни его шавки — с последним разобраться пара пустяков!
Вадим
Затаившимся зверем следил он за Владом, переходил тенью от куста к кусту. Ему помогал белесый туман. Мент потерялся в нем, отдалился от Краснова. Он ничего не почувствовал, когда Вадим встал за его спиной и занес руку, но вдруг наклонился, и удар получился вскользь: шею он лишь задел. Но кровь заструилась, пачкая пальцы Влада — одной рукой он пытался зажать рану, второй защищал пистолет. Вадиму хватило одного хорошего удара — сам от себя не ожидал — и Влад упал на землю. Он быстро терял кровь и сознание. Даже крикнуть как следует не успел. Захрипел громко и только.
— Лежи тихо! — наклонился Вадим. — Минус один.
Черный пистолет был тяжелым, холодным. Вадима трясло. Пистолет дрожал в руках. Зато теперь они с Красновым на равных.
Алена слилась с деревом, прижалась к нему губами, чтобы не закричать. Она видела, как Вадим ударил Влада ножом, но помешать не успела.
Она подождала, пока Вадим ушел, пятясь, в сгустившийся туман. А потом бросилась ползком к Владу, нашла на измазанной кровью шее пульс. Жив!
— Влад… Влад, очнись! — ей казалось, что она шептала слишком громко, но на самом деле голос едва слышался.
Поднять Влада не удалось. Алена перевернула его на бок, чтобы рассмотреть рану. Руки стали липкими и противными от темно-красной крови. Она текла сильно. Влад терял силы быстрее, чем до него смогла бы добраться помощь.
Алена рвала свитер и куртку на лоскуты, прижимала их со всей силы к ране и пыталась остановить кровь. Ткань тут же промокала, и приходилось отрывать новый кусок.
— Влад, миленький, очнись!
Она ударила его несколько раз по щекам. Влад открыл глаза, не сразу сообразив, где он.
— Слава богу! Влад, ты слышишь? Слышишь меня? Он ищет Семена и найдет его!
Влад задвигался, попытался встать, но слабость не позволила. Он повалился обратно, застонал.
— Нет, лежи! — Алена гладила его по плечу. — Береги силы. Семен справится, он сильный!
— Где… Где Долгов? — прохрипел Влад.
— Кто?.. Ах, этот… Не знаю! Он постоянно передвигается. Ходит тихо, осторожно.
— За… чем?
— Молчи, береги силы! Вадим слышал, как Семен что-то сказал о его матери. А у него пунктик… понимаешь? Он больной человек. В его жизни была только мать. Это табу!..
Лучше объяснить она все равно не смогла бы.
— Помоги подняться…
Тяжело дыша, Влад привалился спиной к дереву. Поискал вокруг себя и стукнул по земле:
— Сволочь! Пистолет…
Алена похолодела. У Вадима пистолет?..
Она вскочила на ноги так быстро, что Влад не успел и руку протянуть.
— Алена… Нет…
Она металась по краю оврага, высматривая Вадима, сталкивалась с деревьями, не чувствуя боли. Далеко он уйти не мог. Он рядом. Она все время чувствовала его.
Собрав силы, Алена закричала:
— Вадим! Я тебя ненавижу! И мамашу твою — тоже! Вы нелюди, и она, и ты!
Ее крик разносился по всему лесу. Пожалуй, так громко она не кричала ни разу в жизни. И страха такого никогда не чувствовала.
Руки повисли плетьми вдоль тела. Из оружия у нее только небольшой камень, лежащий в кармане. Если что, она даже вынуть его не успеет. Теперь Вадим не просто зол, он найдет в ней нового врага. Смертельного врага.
Но как иначе она поможет Семену?
— Долгов!
Она ходила и кричала, оглядываясь по сторонам.
Оглядки не помогли. Туман словно расступился. Алена не успела отпрянуть: сильная рука схватила ее за волосы. Она добилась, чего хотела: Вадим клюнул.
Они остались один на один.
— Ты… не можешь! Я же поделился с тобой… Душу вывернул…
Он закинул ее голову назад. Алена встретилась глазами с его взглядом. Если на свете есть страх, который сковывает, то она его испытала. Осталось держать его столько, сколько сможет.
— Тебе лечиться надо. Ты придурок.
— Ты не можешь — не должна — трогать маму.
— Только не надо указывать мне, что я должна, а что нет!
Голос Алены крепчал. Вадим не прибил ее сразу, а значит, шанс выйти из воды сухой остался.
Едва подумала, как полетела и врезалась спиной в толстый сук старого дерева. От боли на мгновение перехватило дыхание.
Отдышаться Алена не успела: рука Вадима легла поперек горла. Прижала, сдавила хрящи.
— Непослушная девочка…
Говорить Алена не могла — дергалась, как рыбка на крючке. Придушит? Нет, видела по глазам, что он еще не наигрался с ней, не «наказал» до конца. Ему хочется большего.
— Ты боишься меня?
Руку он убрал, дал ей откашляться. У Алены кружилась голова, деревья качались перед глазами.
— Бояться… тебя? Да я даже темноты в детстве не боялась!
Какая замечательная ложь!
— Наверное, поэтому я выбрал тебя, — вдруг сказал Вадим с гордостью. — Ты будешь самой красивой Золотой Рыбкой…