Золотые Ворота
Шрифт:
К пострадавшей патрульной машине направлялись Ковальски и Петере — так их звали. Они больше походили на молодых процветающих биржевых маклеров, чем на преступников. Большинство членов команды Брэнсона, в отличие от Джонни, вовсе не были похожи на людей, преступивших закон. Ковальски и Петерсу доводилось убивать, но убивали они, если можно так выразиться, на законном основании. Оба служили во Вьетнаме в особом подразделении морской пехоты. Не сумев найти себя в мирной жизни, Ковальски и Петере примкнули к Брэнсону, у которого был особый дар подбирать команду. После Вьетнама они не убили ни одного человека. Брэнсон считал, что насилия
Оба передних окна патрульной машины были опущены. Видимо, это сделали еще до столкновения. Четверо полицейских в машине не очень пострадали, но испытали сильное потрясение. Больше всего не повезло полицейскому, который сидел рядом с водителем, — у него оказался сломан нос. Когда появились Петере и Ковальски, полицейские еще не пришли в себя и были не в силах оказать серьезное сопротивление. Люди Брэнсона отобрали у них оружие и закрыли окна. Ковальски бросил внутрь газовую гранату, Петере захлопнул дверь.
Ничего этого не видели ни направлявшиеся к автобусам мотоциклисты, ни водитель головной патрульной машины — они оставили мотоциклы и машину и осторожно приблизились к автобусам. В это время показались люди Брэнсона с оружием в руках.
— Быстро в укрытие! — скомандовал ван Эффен. — Там двое психов, один с базукой, другой со «шмайсером». Скорее за автобус!
У полицейских не оставалось времени на размышления, они просто подчинились приказу. Возможно, тут сыграл свою роль инстинкт самосохранения. Ван Эффен осторожно огляделся, чтобы убедиться, что из президентского автобуса их не видно. Он не боялся пассажиров, просто старался избегать ненужных осложнений: — если там заподозрят неладное, то тут же запрут двери, и тогда придется разбивать замок выстрелами или взрывать.
Ван Эффен кивнул Джонни и повел полицейских к задней части автобуса. Что бы ни говорили об ограниченных умственных способностях Джонни, но он был просто создан для ситуаций, когда надо действовать не раздумывая.
— Почему бы рам, ребята, не поднять руки вверх?
Все шестеро полицейских мгновенно обернулись. На их лицах отразились удивление, гнев, покорность, но они были вынуждены подчиниться. Когда на полицейских наставили автомат, они и не подумали доставать собственное оружие, а просто сделали то, что им велели. Пока Джонни держал полицейских под прицелом, его напарник отобрал у них оружие.
Пассажиры президентского автобуса не слишком встревожились при появлении ван Эффена. Некоторые из них попытались встать, но их остановило обращение:
— Успокойтесь, джентльмены! Это всего лишь небольшая задержка.
Пассажиры снова сели — таково влияние формы, хотя это была форма всего лишь водителя. Люди склонны подчиняться тем, кто в нее облачен. Ван Эффен достал обрез двенадцатого калибра.
— К сведению, джентльмены, — на кортеж совершен налет. Можете считать, что вас похитили. В данный момент вашей жизни ничто не угрожает. Оставайтесь на своих местах, и с вами ничего
— Господи Боже мой! — воскликнул президент.
Он смотрел на круглое лицо Ван Эффена с таким видом, словно тот был пришельцем из космоса. Потом президент перевел взгляд на своих гостей, снова на ван Эффена — он был очень сердит.
— Да вы что, с ума сошли? Разве не знаете, кто я? Или не понимаете, что направляете оружие на Президента Соединенных Штатов?
— Я все знаю. Однако в этой стране направлять оружие на президента — священная традиция. Не волнуйтесь! — помощник Брэнсона выразительно посмотрел на генерала Картленда, с которого не спускал глаз с момента своего появления в автобусе.
— Мне известно, генерал, что вы всегда носите с собой оружие. Отдайте его мне и не пытайтесь меня перехитрить. Ваш двадцать второй калибр неплох, только им еще надо попасть в цель. Моя пушка может проделать в вашей груди дырку диаметром с руку. Надеюсь, что вы не из тех, кто путает мужество с самоубийством?
Генерал едва заметно улыбнулся и кивнул, затем достал маленький черный пистолет и протянул его ван Эффену.
— Спасибо! Боюсь, господа, что некоторое время вам придется оставаться на своих местах. Даю слово, если вы не станете пытаться применить к нам насилие, то и мы не будем его применять по отношению к вам.
Воцарилось продолжительное молчание. Король сложил на груди руки и закрыл глаза. Вероятно, Его Величество общался с Всевышним. Неожиданно он открыл глаза и обратился к президенту.
— Так вы говорите, что мы тут в полной безопасности, почти как под сводами Форт-Нокса?
— Будет лучше, если вы, Хендрикс, мне поверите. У нас в руках президент, король и принц, — Брэнсон говорил в микрофон, который держал в руках. Если подождете пару минут, то президент сам вам это подтвердит. И постарайтесь не наделать глупостей. Не совершайте необдуманных поступков, не пытайтесь нас атаковать, даже приближаться к нам. Позвольте кое-что вам продемонстрировать. Полагаю, что у южного конца моста есть несколько патрульных машин, с которыми вы поддерживаете связь по радио?
Глядя на Хендрикса, трудно было поверить, что перед вами начальник полиции. В этот момент бедняга больше походил на студента-прогульщика, сбежавшего с занятий в ближайшем университете, чем на человека, занимающего ответственный пост. Этот высокий худой мужчина с загорелым лицом, безупречно подстриженный и скромно одетый, был на редкость умен, что могли подтвердить многие из тех, кого Хендрикс засадил за решетку. Он считался одним из лучших полицейских в стране. Однако в этот трагический момент здравый смысл покинул его. У Хендрикса был вид человека, ночные кошмары которого неожиданно стали явью.
— Я вам верю.
— Очень хорошо! В таком случае, ждите. Брэнсон повернулся и подал сигнал двум своим людям, стоявшим в глубине автобуса. Три секунды спустя над Южной башней моста показалось облако плотного серого дыма. Брэнсон снова заговорил в микрофон.
— Ну как?
— Вижу что-то вроде взрыва, — сообщил Хендрикс. Голос его звучал спокойно. — Вижу много дыма. Если, конечно, это дым.
— Это нервно-паралитический газ. Он оказывает временное, но весьма эффективное действие. Через десять минут газ разрушается под воздействием кислорода. Если ветер будет с северо-запада или с северо-востока и нам придется воспользоваться этим газом, ответственность, как вы понимаете, падет на вас.