Золушка барачного квартала
Шрифт:
Элька натянула одеяло на голову, закрыв лицо, чтобы вообще ничего не видеть. А ведь было такое хорошее настроение. Даже когда Петька разбудил, она все еще была счастливой.
«Ничего, – подумала девушка, – сейчас все пройдет, тьфу на эту Раиску, на ее гадкие слова». Она попыталась закрыть глаза и вздремнуть еще, но теперь уже сон не шел.
– Эля, ты это… пойдем, сказать чего надо, – отец позвал ее на улицу.
В коридоре из третьей квартиры доносились звуки пластинки, это тетя Сима с дядей Сережей крутят свои
На улице начинался новый день, солнце набирало свою силу, птицы щебетали в листве, и если закрыть глаза, то можно было подумать, что мир, и в самом деле, прекрасен.
Деревянное крыльцо было огорожено перилами, и отец наклонился, опершись.
– Пап, ну я не поздно пришла, – Элька поняла, о чем хотел поговорить отец. – Просто дверь была заперта, поэтому я в окно. А так все нормально.
– Ну, ты все равно допоздна-то не ходи, район у нас не очень-то спокойный. А мне думай, что хочешь. И еще, дочка, что хочу сказать… помнишь, договаривались же, что деньги в общий котел, семья все же у нас. Моя и Раисина заплата в общий котел и твоя стипендия.
Элька вспыхнула от несправедливости. – Так я же отдаю!
– Отдаешь… а туфли на что купила?
Элька отвернулась. «Все понятно, ночная кукушка накуковала», – подумала она, не сомневаясь, что Раиса еще ночью успела наговорить на нее.
– Пап, я отдаю стипендию, как и договаривались. Но ты же знаешь, в этом году у меня стипендия повышенная, – она старалась держаться спокойно, – учусь хорошо, вот и дают повышенную. Вот насколько мне повысили, вот эти небольшие рублики, я оставляю себе. Имею право?
– Вот кода будешь самостоятельно жить, тогда оставляй себе.
Эльке хотелось заплакать. Когда Раиса выговаривает, или ругает ее, не так обидно, она ведь чужая. Но когда отец – у Эльки все внутри возмущается.
– Скорей бы! – прошептала она.
– Чего скорей?
– Скорей бы уж самостоятельно жить!
– Ну, ладно ты, не торопись, я же отец все-таки, должен тебя жизни учить. А ты слушайся.
– Пап, да я и так слушаюсь.
– Ну ладно, ладно, дочка, все же хорошо. Вот дадут нам трехкомнатную квартиру, тогда как заживем…
– Ага, когда это будет, городская очередь почти на месте стоит.
– Ну, когда-то же будет…
Они вернулись домой. Элька, в отличие, от отца и Раисы, не мечтала о квартире, потому как для нее мало что изменится, разве что район, а так – снова жить под одной крышей.
Петька уже стоял с тетрадкой и жалостливо смотрел на Эльку.
– Пошли, – сказала она на ходу, – что с тобой делать…
И этот рыжий пацан, совершенно чужой ей, да еще сын ненавистной
– А может тебе еще каши манной в рот положить? – спросила она. – Совсем разленился… хочешь, чтобы я за тебя написала?
– Нееет, я сам буду писать, ты только диктуй.
– А вот шиш тебе без масла… давай, рассказывай, что там задали, будешь сам учиться.
Петька надул губы, смотрел в потолок, вспоминал, пытаясь связать между собой слова, Элька подсказывала, исправляла, заставляла повторять. Наконец, он написал первое предложение и устало бросил ручку.
– Ну, если ты уже устал, то я пойду, – сказала Элька.
– Нееет, давай вместе.
– Тогда пиши. Или пусть тебе мать помогает…
– Нееет, – захныкал пацан, – мне попадет.
– Ну, тогда пиши.
Из дома Эля вырвалась только после обеда, нестерпимо хотелось увидеться с Зойкой.
– Лёнечка вчера так пел, так пел… два раза мы с ним взглядом встретились! – Зойка радовалась как ребенок, вспоминая прошедший вечер.
– Да ну его этого Лёнечку, ты лучше скажи, как домой добралась?
– Нормально доехала… представь, за мной этот увалень Потапов увязался.
– Да ну? провожал?
– Получается, так. Я на остановку и он за мной, я в автобус – он тоже.
– Чего говорил?
– Да что он скажет… в кино звал.
– Ну а ты?
– Ну не знаю… ой, погоди! Ты как? как доехала? провожал тебя парень тот светленький?
Элька с довольным видом посмотрела по сторонам, присела на скамейку под тополем. – Слава его зовут. Провожал… сначала гуляли…
– Вот это удача! Да ты влюбилась… ну это хорошо, теперь не упусти свою удачу, держи крепче.
– Какая удача, Зойка, мы просто договорились встретиться…
– Ну и встречайся!
Элька вспомнила, как она пряталась в подъезде пятиэтажного дома и сникла. – Тут представляешь, такое дело, тебе только скажу…
– Что? что случилось? он приставал к тебе?
– Нет, он совсем не такой, он совсем другой… это я, я виновата, обманула его, сказала, что живу в другом доме. В общем, не сказала, что в бараке живу…
– А почему? – Зойка искреннее не понимала, почему Элька не сказала правду.
– Потому что… мне стыдно. Что я ему скажу, что живу в этом старом районе? Да он испугается, тем более, он из центра…
Зойка присела рядом, задумавшись. – Ну, так-то да, но, с другой стороны, придется сказать правду…
– Придется, – Элька вздохнула, – только надо решиться… и тогда он просто исчезнет и закончится моя сказка.
– Ну, погоди, не расстраивайся, может, не исчезнет. Если нравишься – не убежит.
Из раскрытого окна послышалась песня. – Концерт по телевизору начался, – сказала Элька, – это значит уже четыре часа, а мне к пяти надо. Ну, я побежала!