Золушка по принцу не страдает
Шрифт:
— Чтобы оценить то, что тебе дают, — нараспев произнесла Фея, — ты познаешь тяжелый труд. Испытания ты пройдешь, и на бал ты с трудом попадешь. Иногда полезно со стороны посмотреть, как веселятся другие, да. И почувствовать себя не лучше, а хуже других. Вот тогда ты оценишь сполна, как несчастна садовника жена. Все поют, и танцуют, и пьют, а садовники листья метут. Их на празник никто не зовёт, застилает глаза горький пот. Труд и бедность удел их навек.
— Так себе стишки, — презрительно фыркнула Изабелла, и Фея снова поперхнулась, забыв последнюю
— А теперь захочется, — тем же ангельски спокойным голосом отозвалась Фея. — Иди, дитя. Но не развлекаться и не веселиться, а перебирать чечевицу. Ты наказана. И если ты не переделаешь все дела, что я тебе задала, Вильгельмина мне все расскажет.
— И что тогда? — насмешливо спросила Изабелла.
— Тогда, — Фея пожала плечами, — я могу на сто лет тебя отправить спать. Когда проснёшься, ты будешь рада абсолютно любому принцу.
Фея еще раз взмахнула палочкой, в раскрытое окно влетела метла и сама прыгнула в руки девушки.
Изабелла, сердито фыркнув, крепче сжала свое оружие труда, и поспешно вышла из классной комнаты, чтобы не нарваться на еще более суровое наказание.
Юфимия устало потерла лоб.
— Вот и как с ней сладить? — произнесла она. — Почему она так строптива? Принц, говорит, зефирный.
— Глупенькая девочка ничего не смыслит в моде, — отозвалась Фея, зябко передёрнув плечами. — И в жизни, разумеется, тоже. Только брак по расчету и только состоятельный мужчина могут сделать девушку счастливой! Ничего, она нам еще спасибо скажет. Не думай ни о чем, моя дорогая, готовься к свадьбе.
— Думаешь, уже можно шить платье?
— О да, — оживилась Фея. — Вон то, с шелковыми цветочками и рукавами-фонариками! Ты уже смотрела последний выпуск "Невесты аристократа"?
— Конечно! — отозвалась Юфимия. — Как думаешь, не слишком кричаще будет лимонное свадебное платье?
— Нет, нет! Желтый цвет не к добру, — Фея снова передёрнула плечами. — Что-то я разнервничалась. Плесни и мне немного из твоей фляжечки. И давай вместе посмотрим модные новинки.
Глава 5. 2
— Ах, и все-таки, я переживаю за бедняжку, — всхлипнула мачеха, нервно листая глянцевый модный журнал. — А что, если она, глупенькое дитя, смирится с наказаниями и решит, что сможет прожить бедную, полную лишений жизнь, но в любви? Что, если она решит свою жизнь посветить этому садовнику? Ты знаешь, Майя, характер у нее крут; она может заупрямиться, и никаким рыбьим жиром ее не напугать. Но сердце у нее доброе; что, если она своего садовника… пожалела? Девицы часто путают любовь и сочувствие.
— Не переживай так, — снисходительно ответила Фея, попивая коньячок из золотого наперстка разглядывая красивые свадебные платья на страницах журнала. — Я же не просто так. Я Фея! Я сделаю все так ювелирно, что наша упрямица сама захочет на бал, сама захочет надеть красивое платье, и сама выберет принца!
— Но это колдовство, —
— Она нам потом спасибо скажет, — хладнокровно ответила Фея. — Когда натаскается тяжелых ведер с водой и повозится с чечевицей. Почувствует разницу, так сказать. Не переживай. Я не первую строптивую невесту замуж выдаю!
Изабелла злая, как стая волков, ворвалась в свою комнату, и дверь за нею тотчас же прикрыла белка.
— Хе-хе-хе, — зловеще сказала меховая надсмотрщица, пряча ключ куда-то в свои необъятные меха.
— Ты еще и смеешься, нахальная пьянчужка! — в ярости выкрикнула Изабелла, сорвав с ноги растоптанную калошу и запустив ею в свою мелкую надсмотрщицу.
— Еще б мне не смеяться, — язвительно ответила белка. — Фея мной довольна, а значит, я неплохо справляюсь со своей миссией!
— С какой миссией?! — взвилась Изабелла. — Пленить меня и заставить делать то, чего я не хочу?! Ты палач! Ты тюремщица! Ты надсмотрщица и кровопийца!
— Я стараюсь для тебя! — немного обиженная потоком ругательств в ее адрес, выкрикнула белка.
— Стараешься сделать что!? — Изабелла швырнула в нее второй калошей, но снова не попала.
— Стараюсь выбить тебе самого лучшего фениха! — от волнения белка даже шепелявить начала. — Неблагодарная!
Она чиркнула пальцами, золотые крупинки просыпались на калошу, и та со свистом полетела в Изабеллу.
Белка, в отличие то своей подопечной, попала точно в цель, Изабелла от неожиданности даже уселась на пол, получив калошей по голове.
— Ага! — вопила белка, беснуясь и скача по стенам, словно они были шершавыми древесными стволами. — Получила?!
Но вместо гневной тирады Изабелла вдруг всхлипнула и горько разрыдалась. Она сидела, утирая слезы ладонями, и белка вдруг притихла, соображая, что на самом-то деле все идет не так радужно, как должно бы быть.
— Стараешься для меня? — рыдала Изабелла. — Стараешься как лучше? Насильно выдать замуж за какого-то разукрашенного павлина — это лучше? И наказать меня за то, что он мне не нравится — это для меня?! Измучить меня дурацкими заданиями — для моего же блага? Да я всего лишь хочу быть рядом с Люком! Ну и что, что он садовник — садовники тоже женятся, и живут долгую и счастливую жизнь в любви! Я нашла свою любовь, Мина! Так почему вы заставляете меня от нее отказаться, почему навязываете мне этого принца?!
— Но ведь это принц, — дрогнувшим голосом ответила белка. — Разве существует жених лучше него?.. Ведь я же как лучше старалась… для тебя же…
Нижняя губка у белки затряслась, выпятилась, и белка разревелась громче Изабеллы, обиженная до глубины беличьей души тем, что ее усилия оценены так низко. На носу ее надулся большой пузырь из соплей и горьких слез.
— Ты обязана выдать меня замуж за того, на кого фея укажет? — спросила Изабелла. Она готова была слушать белкин треп, лишь бы не слышат ее рев.