Золушка за тридцать
Шрифт:
После обеда пришло ещё несколько сообщений с поздравлениями и случились пара звонков от подруг. Все желали здоровья и мужика, как сговорились. Только Анька решила отличиться и пожелала богатства. Я хотела умилиться, но она тут же уточнила, что богатство – это не деньги, а душевный комфорт, и чтоб дом – полная чаша. Короче, закончилось все снова мужиком и детишками…
Я совсем затосковала, когда в приемную вкатилась тучная Анастасия Семёновна из кадров. Улыбнувшись мне, она уточнила на месте ли Минаев, а потом, опершись
– Моя-то там срочно с юристами перетирает. Чтоб они тебя сегодня-завтра уже забирали.
– Куда забирали?
"Моя" – это начальница, тут все понятно. А вот с юристами я не совсем разобралась с первого раза, пришлось уточнить, что Семёновна имеет в виду.
– Не тупи, Кудряшова, – заулыбалась та в ответ, – рекомендация от самого… – она ткнула полным пальцем в потолок и подмигнула. – Там, правда, условие: чтоб ты срочно на заочку поступила. Даже с университетом договорились, тебя зачислят с небольшим опозданием. Мы незаконченное высшее пока нарисуем, и станет на одного юриста больше.
– Меня в юристы? – я закашлялась.
Анастасия Семёновна обошла стол и деловито ударила меня по спине ладонью.
– Легче? – заботливо уточнила она.
Я чуть не выплюнула лёгкие. Они ещё стояли где-то в горле, перекрывая кислород, так что вместо слов смогла лишь моргнуть.
– Вижу, ты в шоке. Ещё бы, такой карьерный рост! – Семёновна поиграла бровями. – Молодец, что действовать начала. А то уже тридцатка, в секретарях долго не задержалась бы. А так покрутила с Минаевым, и сразу место потеплее нашлось. Эх, с кем бы и мне карьеру поправить?
Она кокетливо погладила свои огромные бедра и пошла к выходу.
– Только я тебе ничего не говорила, – крикнула от лифта. – Это так, между нами, девочками. В счет сердечной дружбы и женской солидарности!
Я продолжала молчать еще минут пять. Потом осознала услышанное и поняла, наконец, две вещи: про нас с Максом пошли слухи – это первое, и во мне всё-таки увидели конкурентку его невесте – это второе.
Должно было быть приятно. Но было странно.
Я не хотела уходить из секретарей Минаева, мне вдруг стало это очевидно. С другой стороны: кто меня спросит? А попасть в юристы – это и правда обалдеть какой карьерный рост, особенно учитывая мое медицинское образование.
Совсем они там рехнулись.
Интересно, как на это известие сам Макс отреагирует? Обрадуется, наверное. Мне ведь и правда уже тридцать, а ему тут молоденьких подавай, да и ситуация с проведенной вместе ночью накладывает отпечаток. Сможем ли смотреть друг другу в глаза как раньше? Он – да, а в себе я начала сегодня сомневаться.
Поднявшись, подошла к зеркалу и посмотрела на взволнованное отражение. Усмехнулась.
По логике генерального выходило, что даже такая: отекшая, со странной прической и не накрашенная,
Присмотрелась поближе. У себя смогла вызвать только приступ сочувствия. Но о вкусах не спорят…
К вечеру, когда я почти собралась уходить, в приемную вошел букет цветов с ногами. Розы были ярко-красными, как и лицо Макса, спрятавшегося за ними.
– Вазу дай, – прокряхтел он, выглядывая сбоку, – тяжелые!
– Сколько же их там?! – поразилась я, вскакивая с места. Обнаружив огромную напольную вазу на старом месте в углу, подвинула ее к шефу поближе и помогла водрузить цветы в тару.
– А сколько тебе лет? – вопросом ответил Макс. – Вот и считай.
– Издеваетесь? – я посмотрела вниз. – Роз там минимум пятьдесят.
– Ага. А тебе что, меньше? – Минаев широко улыбнулся. – Столько бубнят и переживают о своем будущем только леди за пятьдесят.
– Ах ты… вы… – замахнувшись, шуточно двинула ему кулаком в плечо. – Нет, серьезно, кому это?
– Тебе.
Мы переглянулись, я нахмурилась.
– Зачем?
– С днем рождения, дорогая Куриянцева, – отозвался Макс. – Я что, не могу секретаршу поздравить? Ты, можно сказать, моя правая рука!
Я почему-то вспомнила шутку про то, как именно женщины заменяют мужчинам правую руку. Чтоб мозолей не было…
Вспыхнула, поджала губы.
– А что ваша невеста скажет на такие подарки?
– Почему она должна что-то говорить? – Макс вскинул брови, сложил руки на груди. – Ты чего так напрягаешься, Кир? Это просто цветы.
И правда, чего это я? Мне такие букеты каждый день дарят. Во сне.
– Полсотни роз, – поправила его я. – На длинных ножках. Есть от чего напрягаться.
– Сто одна, на самом деле, – обиделся Минаев. – Но кто считает? Тебе не нравится?
– Нравится.
– Ну вот. Можешь сказать спасибо.
Показалось, что он злится.
– Спасибо, – повторила на автомате. И вдруг сообщила: – Меня в юридический отдел собираются переводить. Документы готовят.
Минаев как раз нагло взял мою кружку и допил оставшийся там кофе. Подавился, закашлялся:
– Куда?
Я постучала ему по спине, повторила.
– У тебя же образование медицинское. Какой юридический? С чего ты это взяла? Смешно!
– Услышала сплетню на обеде, – пожала плечами. – Тоже немного обалдела. Но, говорят, сам Соколов за меня слово молвил. Так что не настолько это смешно, как кажется на первый взгляд.
– Вот как? – Минаев обошел мой стол, сел за него, сцепил пальцы в замок, посмотрел исподлобья. – И как ты к этой сплетне отнеслась?
– Задумалась, – призналась честно. – Мне ведь и правда не резон вечно работать секретаршей дальше. И возраст, сами понимаете, и ситуация… Да и про второе образование давно думала, а тут такой шанс.