Золушка
Шрифт:
По этим голосам, по предложениям зайти отведать чего-нибудь, по ласковым расспросам что и как? – видно было, что девочку все любят и сочувствуют ее невеселому существованию под одной кровлей со слабовольной матерью и с подозрительным чужаком.
Все расспросы и беседы сводились почти всегда к приглашению:
– Приходи к нам помогать по хозяйству. Будешь получать жалованье.
На этот раз, будучи в особенно грустном настроении, Эльза выбрала тропинку полем, чтобы миновать Териэль. Обойдя городишко, она снова вышла на шоссе, но тотчас же, взглянув вдаль, опять свернула в сторону и, защищенная кустами, опустилась на траву. Она увидела и сразу узнала одного из самых ненавистных ей людей.
Это был все тот же Филипп, работник с мельницы, который всегда надоедал ей глупыми и грубыми шутками, а на днях
Эльза просидела за кустами, пока нахальный малый, идя за своей повозкой, не миновал ее и не скрылся за первыми домами Териэля. Когда она снова вышла на шоссе, лицо ее стало немного веселее. Она усмехнулась… Эльза хорошо разглядела прошагавшего мимо нее Филиппа, и фигура его с опущенной на грудь головой, лицо с забавно вздернутым носом, с глупо разинутым ртом, от какого-то глубокого раздумья, напавшего на этого дурака, развеселили девочку. Ей показалось, что Филипп в профиль поразительно похож на свинью.
Быстро пройдя метров триста и уже завидя домик, Эльза разглядела заставы и около них Баптиста, собиравшегося их затворять, в ожидании прохода того же поезда, который она вчера чуть не проспала. Это говорило девочке, что она опоздала домой на целых полчаса.
«Опять будет браниться! – подумалось ей. – Не повстречай она этого Филиппа, поспела бы как раз вовремя».
Эльза прибавила шагу и хотела даже припуститься бегом, чтоб успеть до прихода поезда заменить Баптиста, но в ту же секунду в кустах, направо от нее, раздался голос:
– Ohe, la fille [126] …
Эльза остановилась и, шагах в десяти от дороги, увидела братишку, который манил ее рукой к себе. Этьен не двигался и не поднимался из-за зарослей, очевидно, боясь, что Баптист может приметить его издали.
Эльза оторопела и смутилась.
«Что-нибудь новое дома?!» – подумалось ей.
Только в особых случаях брат выходил поджидать ее возвращения из школы.
Девочка снова глянула на заставы. Баптист стоял к ней спиной. Она ловко, даже красиво перепрыгнула канаву у шоссе и быстро подбежала к сидевшему на корточках мальчугану.
126
Эй, сестренка… (франц)
– Qu’y а-t-il?! [127] – тревожно спросила она и опустилась на землю около брата, тоже прячась за кустами.
– Ты что так опоздала?.. – заговорил Этьен сурово. – Я жду тебя уже целый час. У нас новость. Подготовься…
– Ну, говори…
– Были les Hauteville. Графиня, ее пасынок, ее два сына, которых мне всегда ужасно хочется отдуть. А с ними этот вчерашний господин. Le barbu [128] . Ну, тот, что тебе обещал денег за дорогу к Отвилям.
127
Что такое?! (франц)
128
Бородач (франц)
– Ну, и что же тут особенного? И какое нам до этого дело? Они всякий день проезжают через заставы.
– T’es bete, la fille [129] . Отвили не просто проезжали, а были у нас!
– Где у нас? Не в доме же! Не у матери же в гостях?!
– Mais t’es bete! [130] – воскликнул мальчуган. – С чего бы я стал тебя целый час тут караулить? Если я хочу тебя предупредить, так значит, есть что-нибудь особенно интересное. Tu deviens bete, ma fifille [131] … Если бы не случилось ничего чрезвычайного – faut il que je me derange! [132] – важно вымолвил Этьен ту фразу, которую часто слышал от матери.
129
Не тупи, сестричка (франц)
130
Говорю
131
Ты что-то тупишь, сестренка… (франц)
132
с чего бы мне беспокоиться! (франц)
– Les Hautevilles были у нас в доме?! – воскликнула Эльза.
– У нас в доме. Да. Все. И довольно долго.
– Так и что же? Что? Зачем…
– Очень важное. Le diable et toute sa boutique [133] нагрянули к нам в дом и долго сидели и расхаживали… Графиня говорила aves la bonne femme [134] , бородач тоже болтал, из кожи лез. Les gars [135] все у нас перетрогали, чуть не сломали маятник часов… Ох, как мне хотелось закатить им обоим по здоровой затрещине!
133
Эти черти со всей своей лавочкой (франц)
134
с нашей матушкой (франц)
135
придурки (франц)
– Зачем же они были?
– А вот и рассуди… Не к добру это все для тебя, ma fifille, – нежно и отчасти грустно ответил Этьен. – Они просили мать отпустить тебя на две недели в замок, и, в конце концов, согласились на то, что ты у них пробудешь одну неделю, а затем еще будешь ходить туда каждый день около полудня часа на три… И за это графиня обещала, и этот… le barbu тоже обещал… сто франков.
– Сто франков?!
– Да.
– 3а что?
– За то, чтобы ты прожила у них неделю и помогла этому barbu… А в чем помогать – я не понял. Что-то все класть, а куда и что класть – непонятно. Они все повторяли poser и poser… А бородач опять три раза сказал свое дурацкое слово. Вчерашнее… Ты не помнишь его?
– Психe?.. – спросила Эльза.
– Ну да. А что это значит, ты еще не додумалась?
– Как же я додумаюсь, когда я этого слова не знаю?
В эту минуту раздался вдали грохот идущего по мосту поезда и свистки.
– Вон… – шепнула Эльза, двинув рукой.
– Да… Ну, и что ж делать! – отозвался Этьен.
Этим девочка напоминала, что опоздала к проходу поезда и что Баптист опять будет браниться.
– Ну, и что решила мать? – спросила она.
– Когда Отвили убрались и Баптист вернулся домой, мать говорила с ним. И он, конечно, решил, что надо отправить тебя к ним, но деньги взять вперед. Он сказал: «это счастье, коли есть еще дураки, которым может нравиться такая обезьяна, как Эльза». Я озлился и крикнул ему с порога: «Des singes? J’en connais un, moi, a la maison!» [136] Разумеется, он кинулся ко мне и хотел меня треснуть, но я выскочил и удрал из дома.
136
Обезьяны? Я знаю одну в этом доме! (франц)
– Что же это? Что? – тревожно выговорила Эльза.
– Ты не бойся, fifille, – отозвался Этьен, придвигаясь и обнимая сестру. Но это прозвище «фифиль», которое братишка давал сестре только в минуты особенной нежности или особой тревоги за нее, доказывало, что мальчуган тоже очень смущен неожиданным событием.
После минутного молчания и раздумья Этьен тихо вымолвил:
– Одна неделя не беда. Только я боюсь, что ты совсем останешься у них в услужении. Тогда я совсем пропаду с тоски один. Он говорил, однако, что только на одну неделю poser pres de deux heures [137] рано утром и потом днем до сумерек еще один час.
137
позировать около двух часов (франц)