Zомбанутый
Шрифт:
Через какое-то время темнота привычно стала отступать, показывая серое небо с редкими белесыми облачками.
«Ну вот… Опять… И хрен знает сколько дней прошло…» – со вздохом подумал я, привстав на мандариновом песке пустыни.
Каждый раз, когда мою гениальную думкалку отделяют от основного тела, я попадаю в это странное место. И выгляжу я тут странно, как серый дымчатый призрак человекообразной формы.
А ещё здесь прямо из песка сочится чёрный дым, в радиусе полуметра вокруг меня. И куда бы я ни шёл по этой пустыне, он везде следует за
Прямо по курсу, шагах в тридцати от того места, где я появляюсь, присутствует невидимая стена, которая не пускает меня внутрь. На ощупь она как толстый полиэтиленовый пакет.
Я, правда, сильно не рвался туда протиснуться, – так как за этой стеной бывают неведомые чудовища – но буду думать, что меня туда не пускают, чтобы я не чувствовал себя трусом.
Короче, я могу ходить только вдоль этой стены, а там уже границ нет. Только я никуда толком дойти не успеваю, меня начинает сильнее окутывать дым из-под песка и засасывать в себя.
Сегодня я не стал ему противиться и ждал, пока меня быстрее окутает этот дым. Даже сел на задницу, чтобы ускорить процесс. Но внезапно опять произошло удивительное – мне в лицо ударил сильный ветер со стороны стены. Такое со мной было первый раз. Обычно тут всегда мёртвый штиль.
– Что за хэ?! – шикнул я, сидя на песке, и стал прикрывать лицо руками.
Чёрный дым словно почувствовал кислород и взмыл вверх, моментально окутывая меня всего. Проходит всего секунда, и я слышу «приветы» моих коллег. Это был самый быстрый «перенос» из всего, что я помню. А было у меня их немало!
«Это какая-то аномалия! Здесь, наверное, будет что-то интересное!» – весело подумал я, открыв глаза, и стал оглядываться.
Я сидел на полу, подпирая спиной стену, в конце комнаты с дверью-решёткой, откуда беспорядочно сучили руки моих коллег. Причём сучили они в мою сторону. Из окна над головой падал дневной свет, так что я всё отчётливо видел.
«Неужели… Неужели они наконец хотят со мной поболтать и взяться за здоровый образ жизни?!» – радостно подумал я и вслух сказал:
– Ар-рха! Хар! – приветственно заявил я, махая им рукой.
– Мама… Мамочка… Что с тобой? – услышал я голос булочки у своего правого уха и в изумлении повернул голову.
На меня смотрела мордашка маленького мясного пирожочка, завёрнутого в серый комбинезончик с чёрным плащом и капюшоном. При моём взгляде она шуганулась в сторону и забилась под старый стол у стены, в страхе сжимая перед собой жёлтый бумажный пакет.
– Ар-р фа-э-кэ! – недовольно произнёс я своим коллегам и показал им средний палец.
Ибо эти сволочи хотели поговорить не со мной – им нужен пирожочек. Меркантильные сволочи! Ну ничего, я покажу им длань Анунаха! Сейчас я буду вкушать пирожочек перед их носом и совращать запахом ароматной начинки! Му-ха-ха! Наша мстя жестока!
В отличии от своих вечно недовольных и злых коллег, я улыбнулся во всю ширь своего свежего лица – для большей вежливости пустил
– Мама! Не-ет! Пожалуйста! Нет! – визжал пирожочек непонятные слова, отпинывая меня маленькими ножками по лицу, но я схватил его за ногу и потянул на себя, вытягивая из-под стола.
Я накинулся на маленькое пекарное изделие сверху, его капюшон раскрылся, и я стал лицезреть очень странную картину – этой булочкой оказалась маленькая черноволосая девочка. Она была очень похожа на моего дражайшего друга, которому гопник оторвал голову.
Недоумённо сведя брови, я перестал улыбаться, так как не знал, что мне делать. Кушать-то хочется, но вдруг мой единственный соратник каким-то неведомым образом стал пирожком. Следовательно, употреблять в еду единомышленника как минимум не культурно! А как максимум – с кем я буду выходить на митинги против гопников?!
«Такой дилеммы у меня ещё не было… Это даже тяжелее, чем стоять в супермаркете и выбирать между Балтикой и Баварией», – подумал я, скривившись.
В это время мой предполагаемый друг, визжа и плача мне на ухо, сунул мне в лицо бумажный пакет и… это было невероятно! Это запах листочков! Несомненно – это мой друг! Только она мне их предлагала! Она и правда превратилась в пирожочек! Так, коллега, бери себя в руки и пользуемся вегетарианской диетой… Всё ради революции!
Я выхватил у неё протянутый пакет и с энтузиазмом раскрыл его. Да. Так и есть, это были свежесобранные пахучие листочки с того маленького деревца. Я быстро схватил первую охапку и очень аккуратно, с изыском, утрамбовал их в рот. Нужно было перебить лютый голод, а то я же не удержусь и надкушу случайно друга-булочку.
Девочка засучила ногами и опять залезла под стол, тихо хныкая и глядя на меня круглыми глазами. Прожевав ещё одну жменьку, я ощутил, что голод заметно отступил, и теперь я был уверен в себе.
Улыбнувшись, я на карачках подполз к девочке, но она закричала и стала пытаться пнуть меня.
«Мля-я! Ну ты чего себя ведёшь как пирожок-то? Мы же цивилизованные люди!» – недовольно подумал я и протянул ей пакет с листиками.
Девочка с недоверием поглядела на меня и сказала:
– Мама… Ты… не заболела?
– Ма-ма, – повторил я и улыбнулся, продолжая держать протянутый пакетик.
А до меня вдруг дошёл смысл этого слова. От русского он не сильно отличался. Такой далёкий и, вроде как родной. Мама – она же должна быть где-то на Луне?
– Ма-а-ма, – опять повторил я, пробуя его на язык.
Девочка забрала у меня пакет и неуверенно прижала его к груди. А я стал с интересом оглядывать себя. Моя лёгкая догадка подтвердилась – я попал в этот раз в девушку-коллегу.
Обычно я не жалую таких коллег, так как сил у них меньше. Если попадается не булочка, а средних размеров батон, то с ним тяжелее справиться в таком теле. А разок агрессивное хлебобулочное изделие, мне вообще голову проломило, просто кулаком! Представляете? Сухарём в голову, и ты на песках.