Зомби, ушки и рок-н-ролл...

Владас

Я прикрыл глаза и позволил сознанию раствориться в потоках звуков и запахов. Почувствовал колебания ветра и энергий. Отбросил мысли, позволив себе расслабиться и не думать. Мир, и без того ощущавшийся необычайно остро благодаря изменившейся моей природе, раскрылся в разы лучше, да так резко, словно до того я ходил зажав уши, зажмурив глаза и почти не дыша.

Запах земли смешивался с запахом прелых листьев и дымом костра. Прохладные листья едва слышно шептались меж собой. Где-то в верхних ветвях раздался тихий перестук мягких лапок по коре. Ветерок прокатился по верхушкам деревьев. Издалека донёсся щелчок обломившейся ветки. Туман скользнул по

коже, но почти тут же отпрянул из-за костра. Под корой дерева, к которому я привалился, чувствовались потоки едва заметной энергии, перекачиваемой лесным гигантом из земли в небеса. На ветвях и листьях начинает понемногу выпадать роса. Мои спутники слегка ворочаются, чувствуя холод.

Открываю глаза и натыкаюсь взглядом на бельчонка, который деловито обнюхивает мою руку на предмет чего-нибудь съедобного. Аккуратно подхватываю его и сажу на левую ладонь. Он настороженно на меня смотрит, а я слегка улыбаюсь ему и, подтянув к себе рюкзак, достаю оттуда немного орехов, которые принесла вчера Элли вместе с крупой и парой мешочков монет.

Смотря, как бельчонок грызёт орешки, я вновь задумался о сказанном Хранителем. Мозг раз за разом цеплялся за последнюю его фразу про то, что он не любит, как одни дети уничтожают других. Это можно трактовать по-разному, но что он хотел сказать? О чём ещё говорил? О том, что лешие исчезают…

Как вид!

То есть, Хранитель говорил о том, что ему не нравится, что одни расы уничтожаются другими. Но к чему это? Не просто так ведь он это говорил?

Видимо, скоро начнётся геноцид какой-нибудь расы. Чёрт, не вовремя это. Сейчас мне это нафиг не сдалось. Из-за расизма, который мгновенно заразит всех, будет проблематично скрываться, а в условиях войны "все против всех" будет ещё сложнее подобраться к королям. Непонятно только, когда и против кого это всё будет.

Бельчонок закончил грызть последний орешек, взобрался мне на плечо, фыркнул в ухо и быстро-быстро сбежал к себе на дерево.

— И тебе всего хорошего… – задумчиво протянул я ему вслед.

***

— Сдохни в муках, выродок! – бросил мне в лицо парень, после чего его голова покатилась по земле.

Я со вздохом отбросил слегка дёргающееся тело и пошёл развязывать оставшихся пленников. Предположение о начале геноцида подтвердилось слишком рано. Словно вселенная только и ждала, когда я сделаю это предположение, чтобы столкнуть меня с солдатами.

Примерно после обеда мы, неспешно продвигающиеся по тракту, наткнулись на довольно большой отряд солдат с пленниками, которые без разговоров бросились на нас. Ну, сами понимаете, что сейчас нам люди не соперники. Так что буквально за три минуты мы обезвредили всех солдат, треть – с летальным исходом. Вот только стоило только начать освобождать пленников-зверолюдов, как оставшиеся солдаты закончились. Пару-то мы кое-как сумели отбить, но с первым нормально поговорить не удалось. Ну а оставлять его на растерзание толпы мне не захотелось. А второй без сознания лежал под присмотром Элли, пока Бал и Аня помогали развязать пленных и собрать лошадок.

Что же до бывших пленников, то это были самые обычные зверолюды различных подвидов, скованные по рукам и ногам. Всего два с половиной десятка. Возраст – от пятнадцати до тридцати лет, нет ни детей, ни стариков. И нет калек. Одежда самая простая, но одинаково грязная и потрёпанная. Нехорошие признаки, если задуматься.

— Может расскажете, что произошло? – поинтересовался я у крепкого волколюда, разрывая сковывающую его руки верёвку.

—

Короля в жопу петух жареный клюнул! – поморщившись выплюнул он. Хотя довольно странно наблюдать за подобным, учитывая, что он по сути являлся прямоходящим волком. – Говорят, война началась, мать её, а мы теперь страдаем. Мол, раз вы звери, то и людей резать пойдёте! Всех, кого могут, эти железножопые в рабские колодки заковывают. А лишних просто режут без разбора. Просто за то, что уши другие или хвост!

Волк зарычал и от избытка чувств пнул голову солдатика, отправив её в придорожные кусты. Остальные зверолюды, кто ещё не разбежался, внимательно смотрели за нами.

— Что делать теперь будете? – посмотрел я на мужика, чувствуя, как где-то в подкорке шевелится зародыш мысли.

— А что нам делать? – горько усмехнулся он, подхватывая с земли короткий меч. – В родное село не вернуться – нет его. Да и покоя нам теперь не будет от железножопых. Так что одна нам дорога – на большак… Будем жить на королевские деньги. Да, ребята?

Наперебой начали раздаваться согласные выкрики и предложения конкретных мест для разбойничьего промысла. Я же старательно вытягивал из подсознания мысль, которая с одной стороны меня пугала, а с другой стороны была довольно правильной. И вот наконец сумел оформить её в понятные слова.

— Народ, а как у вас с богами? – поинтересовался я.

— Эм… Дык… Как и везде… – растерялся главарь новой банды, а Элли на меня странно посмотрела. – Свет почитаем, да тёмных проклинаем. Лесному Хозяину дары приносим. Предков славим. А что?

— А если я скажу, что я бог? – оскалился я во все сто пятьдесят тонких игольчатых клыков. – Бог-покровитель свободных?

Волк на мгновение завис, а после осторожно произнёс:

— Ты б не шутил так, молодчик. За такие слова храмовники и голову оттяпать могут…

—Пусть попробуют, – хохотнул я и рассёк когтями себе горло, за десяток секунд зарастив его на глазах поражённых зверолюдов. Да, больно, да, стоило мне половины всех запасов энергии, но получилось достаточно театрально. А для деревенщин так и вовсе сработало на все сто.

— Прошу нас простить, Великий! – бухнулся на колени волк, на мгновение опередив остальных.

— Вставайте, смертные. Мне не нужно от вас преклонение, – покачал я головой, смотря на неуверенно поднимающихся зверолюдов. – Мне от вас нужны лишь чёткие действия. Уничтожайте солдат, освобождайте порабощённых. И каждому несите мои слова: "Любая власть будет свержена, если она закабаляет свободных. И на её руинах поднимется мир под покровительством Рока, бога Свободных, равного среди Великих Богов. Но не ждите, что кто-то сделает вас Свободным. Берите в руки оружие и отстаивайте свою свободу." А чтобы моя сила была зримой… – я протянул вперёд руку в требовательном жесте. – Дай мне свой клинок!

Волк слегка поспешно на мой взгляд перехватил меч за лезвие, едва не отрубив себе пальцы, и в полупоклоне протянул мне рукоятью вперёд. Хмыкнув, я взял его в левую руку и пару раз крутанул. Провёл пальцем по неплохо заточенному клинку под заинтересованные взгляды окружающих. И широким движением рассёк себе правую ладонь, обильно поливая его кровью и напитывая своей энергией под завязку, отчего металл нагрелся и посинел. Да, смотрелось магично, а по сути это просто цвета побежалости. Зато вот мана, подкреплённая четким приказом, начала активно впитываться в структуру металла, неся с собой, как бы это странно не звучало, отпечаток меня. Так что я не удивился итоговому эффекту.