Зомбячье Чтиво
Шрифт:
Потом пришли военные. Гас, конечно же, приказал им убираться, пока им не пришло в голову испытывать на доме противотанковые ружья. Они сообщили, что в Форте Кендрикс сотни людей - мужчины, женщины и дети - заново обустраивают свою жизнь. Что там есть свежее мясо, свежие фрукты и овощи. Что вода там без металлического привкуса. И есть медицинская помощь. Настоящая медицинская помощь. Их главный, капитан Макфри - лихой красавец в черном спецназовском берете и с тонкими, как у Эррола Флинна усиками - сказал, что еще там есть электричество
– Гас, будь реалистом. Пора уходить.
Тот оглянулся вокруг, бледный, обрюзгший и небритый, в заношенных, выцветших камуфляжных штанах.
– Я не брошу все это. Не брошу мой дом.
Эмма вздохнула.
– Дом? Это не дом, Гас. Это казарма.
Несколько коробок с сухпайком теснились с железными ящиками с боеприпасами, с бутылями с дистиллированной водой, с оружием и предметами для оказания первой медпомощи. Влажная мечта сервайвелиста, но только не дом. Стены завешаны картами, окна заколочены досками, стекла крест-накрест заклеены клейкой лентой. Латунная вешалка у порога обвешана противогазами, водонепроницаемыми плащами и тесьмяными ремнями.
Разве это дом?
Домашнее хозяйство глазами солдата удачи.
Эмма не стала спорить. Она упаковала все, что смогла найти, в небольшой чемодан и нейлоновую сумку, и сложила их у входной двери.
– Я ухожу, Гас. Война кончилась. Пора сложить оружие и браться за пилы и лопаты. Пора строить новую жизнь.
– К черту, - отозвался Гас.
Эмме стало грустно. У нее на глазах хороший человек деградировал, превратился в рохлю-параноика. А вместе с ним деградировали и ее любовь и уважение к нему.
Эмма отодвинула засовы и вышла на крыльцо. Гас сразу же захлопнул за ней дверь и загремел замками.
– Ты еще вернешься, - сказал он.
Нет, не вернусь.
– Ты совершаешь большую ошибку, Эмма, - сказал он ей сквозь почтовую щель.
Тем спокойным, не терпящим возражений голосом, с помощью которого в прошлом он с легкостью добывал деньги и забирался ей в трусики.
– Ты не дойдешь. Погибнешь, даже не добравшись до армейской базы. Ты не способна выживать, и ты знаешь это.
Она не стала спорить.
– Сервайвелизм это твоя тема, Гас, а не моя.
– У тебя просто нет для этого необходимых качеств, Эмма.
– Ты прав, - сказала она, покидая бункер.
Если выживать значит превратиться в крысу, боящуюся покинуть свою нору, то лучше я стану жертвой, Гас. И буду этому рада.
Так здорово было снова оказаться снаружи.
Команды зачистки убрали с улиц тела, и впервые за долгие недели и месяцы в воздухе не пахло моргом. С юга подул ветерок, и Эмма ощутила сладкий аромат весенней растительности, сирени и жимолости. Солнце грело ее бледное лицо, манило к себе.
Она двинулась вдоль по аллее и остановилась под одним из больших дубов.
Слава
Ветер сменил направление, и воздух сразу же испортился, наполнившись мерзким смрадом бактериального тлена и трупного газа. Запах был не застарелый, а довольно свежий. Влажный и органический, как от протухшего мяса, он ударил в лицо.
Эмма замерла.
Выронила сперва одну сумку, потом другую.
Солнце было у нее за спиной.
Ее тень, как и тень от дуба, падала на аллею. Среди извилистых, переплетающиеся ветвей она заметила... сгорбившиеся, похожие на горгулий, фигуры.
Что-то ударило в затылок.
Раздалось пронзительное чирикание.
Она повернулась, и тут же что-то ударило ей в лицо.
Что-то влажное, шевелящееся и зловонное.
Она смахнула это с себя... окровавленное мясо, кишащее жирными белыми могильными червями. Давясь, отбросила его прочь. От ударившего в нос гнилостного смрада она упала на колени.
Повернула к дереву вымазанное кровью лицо.
Оттуда на нее таращилась ухмыляющаяся дьявольская морда. Тварь щелкнула зубами.
Эмма закричала.
* * *
Сквозь бойницу в стене гостиной Гас наблюдал, как его жена уходит прочь. Эмма совершала большую ошибку, и он злился, что она не понимает этого. Злился, что такая сообразительная женщина как она не осознает всей сложности положения.
И это после всего, что он для нее сделал.
Это предательство.
Ему не нужна была армия.
Не нужен был Форт Кендрикс.
Все, что ему нужно, находилось здесь, в убежище, где он был сам себе хозяин.
Гас закурил. Сигареты были лежалые, но он уже не обращал на это внимания. Выдохнув носом дым, почесал щетину на подбородке. На автомате пробежал руками по телу, сделав быструю инвентаризацию. "Смит-Вессон" 45-го калибра в кобуре - "есть". Боевой нож "Кей-бар" в ножнах - "есть". Запасной магазин для...
Какого черта она делает?
Эмма остановилась на аллее. Выронила сумки. Издала давящийся звук, вытаскивая из затылка что-то запутавшееся в волосах.
Гас схватил снайперскую винтовку М-15 и бросился к двери.
Отодвинул засовы и через несколько секунд оказался на улице.
Эмма сидела на заднице, когда что-то спрыгнуло с дерева меньше чем в пяти футах от нее.
Существо заметило Гаса, зашипело и бросилось в его сторону.
Гас замер на месте, шокированный увиденным.
Это был павиан.
Настоящий, мать его, гребаный павиан! С крепким, плотно сбитым туловищем, покрытым косматым бурым мехом. Глаза блестели потускневшим серебром, словно грязные пятаки. Огромные челюсти широко разинуты, клыки обнажены. Он оставлял за собой слизистый след.