Зона Надлома

Белая Дарина

— Году? Мы на год состаримся?! — спросила удивленно.

— Мы — вряд ли. Места с повышенным уровнем радиации и прочими прелестями предпочитаю обходить, — порадовал колдун.

— Покажешь, если окажемся рядом?

— Покажу, — согласился мой спутник. — Что желаешь увидеть?

— Да мне все интересно, но радиации и дома хватает, — заметила, перебирая в голове знакомые аномалии, — а вот изменение хода времени… Здесь такое встречается?

— Встречается. Чего тут только нет…

— Радости, — неожиданно произнесла я. — Здесь холодная, зябкая пустота.

Ох, лучше б промолчала! Ярослав остановился.

— Не пускай ее в душу. Это первый шаг остаться здесь навсегда, — пояснил мужчина, и без зазрения совести

воспользовался силой, проверяя все ли в порядке.

Я скривилась, он сделал вид, что ничего не заметил.

— Не беспокойся, этот вариант меня не устраивает! — быстро произнесла, и отвернулась поискать драконов. Судя по бурной жестикуляции, они по-прежнему говорили о золоте.

— Это надолго, — улыбнулся Ярослав. — Когда извлечем клад, они с тобой поделятся историей каждого камешка.

Подобный разворот событий был предсказуем хоть и не вдохновлял, но в данном случае ключевым стало другое слово: «история».

Я сосредоточилась и потянулась к дверям прошлого. Вчера они были надежно заколочены, но каждый новый день несет перемены. Я закрыла глаза, используя совсем иное зрение, и неожиданно легко прошла сквозь пласт времени. Оказавшись около резной деревянной калитки, коснулась ее ладонью и толкнула вперед; дверца раскрылась, увлекая в другую реальность.

На безоблачном, светло-голубом небе ярко пылало солнце. Город задыхался в потоках вязкого зноя. Не помогало даже близкое присутствие моря, я видела его спокойные темно-синие воды с верхней ступеньки огромной лестницы из розового гранита. Перила украшали прекрасные мраморные статуи: полуобнаженные девы с распушенными волосами. Сейчас эти земли покоились на глубинах морского дна.

Рядом со мной стояла девушка в мужской одежде и, так же как я, осматривала побережье. Она выглядела растерянной, а мне хотелось раскинуть руки в стороны и громко закричать, а потом ловить отголоски эха. С вершины казалось, что весь огромный, шумный порт лежит у моих ног. Вот только в прошлом я не обладала голосом, и эхо, и время принадлежали другим. Впрочем, это не мешало просто любоваться; впервые в жизни я наблюдала такое великолепие: внизу у причала выстроились корабли.

Стройные двухмачтовые галеры с латинскими парусами. Трехмачтовые, двухпалубные галеасы, с двумя большими рулевыми веслами и пушками на верхней палубе. Туда-сюда сновали люди, перенося тюки с товарами. На одну из галер заводили лошадей. Поджарых, горячих скакунов цвета ночи, без единого светлого пятнышка. Они нетерпеливо перебирали копытами, готовые в любой момент сорваться с места, перегоняя ветер.

К свободному причалу швартовалась изящная каравелла с высокими бортами и разными видами парусов; латинские на косых реях грот- и бизань-мачты позволяли ей ходить круто по ветру. К новоприбывшему судну поспешил высокий мужчина в форме, на его поясе, в ножнах, висел меч.

Место для крегирования занимала галера. Я не могла разобрать надпись, но команда состояла из чужестранцев. Работа кипела: матросы отдирали от борта раковины моллюсков и водоросли, что снижали скорость и маневренность судна. Жители океана, начавшие разрушительную деятельность, весьма неохотно расставались с новым домом. Пот струился по сильным бронзовым полуобнаженным телам матросов. Им еще предстояло заменить подгнившие и разъеденные доски, покрыть днище краской.

Никогда ранее я не перемещалась в столь удивительные и далекие времена. Было бы здорово встретить на побережье закат. Увидеть, как играет красками маяк из розового гранита, возвышающийся на вершине скалы; как ловят последние отблески дневного светила стены цитадели, сложенные из каменных блоков двухметровой толщины.

Порт располагался в крепости с пятью бастионами. Противник в случае нападения попадал под перекрестный пушечный огонь. Но что-то мне подсказывало, что нечасто враг наведывался к этим берегам: пространство дышало умиротворенностью. Пираты

обходили порт стороной, процветала торговля: склады переполняли товары. Корабли со всего мира привозили заморские новинки. Распродав товар, капитаны наполняли трюмы зерном, пряностями, лекарственными травами.

Девушка решительно тряхнула головой и направилась в город. С сожалением, расставшись с видом моря, я последовала за ней.

Неторопливо прогуливались дамы в роскошных платьях, с зонтиками, что защищали от палящих лучей южного солнца. Куда-то спешили представительные господа в дорогих камзолах. Везде натуральные ткани — впрочем, других тогда и не было: лен, шелк, бархат.

Нас обогнала компания молодых парней, в льняных рубашках с вышивкой, на поясах прикреплены мечи. Светло-русые волосы ниспадали на широкие плечи. Здесь я еще не встретила ни одного мужчины сутулого или бесформенного. Современная молодежь казалась, по сравнению с ними, беспомощными хлюпиками. Развитие? Где оно? Покажите!

Дорогу окружали каменные, кирпичные и деревянные дома, непохожие друг на друга. Иногда встречались строения по три-четыре этажа. Многие двери украшали яркие резные вывески. Мне повстречались несколько трактиров и различных лавок, трехэтажное здание банка.

Странница замерла, растерянно осматриваясь, а меня привлекла открытая веранда одного из магазинов. Вернее, пятилетняя девочка, что сидела на ее перилах среди буйства роскошных экзотических цветов. Она выделялась из толпы, но вовсе не из-за длинных золотых кос, украшенных крохотными разноцветными деревянными и глиняными фигурками. Девочка обладала сильной, необычно чистой аурой. Похоже на веранде она уже находилась давно — цветы окружало мягкое сияние колдовства, и маленькая волшебница заскучала. Впрочем, дети быстро находят себе занятия. Невидимый для обычного обывателя шар возник на ладонях ребенка. Он наливался красками, менял форму, от усердия девочка прикусила губу, а потом вскинула руку. Сгусток энергии взмыл в воздух и опустился на плечо одного из прохожих, в один миг, излечив черное пятно на его ауре. Хмурый человек расправил плечи, улыбнулся.

Одаренная довольно потерла ладошки и взялась за новое творение. В этот раз над толпой взмыла звездочка, она раскололась, осыпав людей светящимися искорками.

Мелодично зазвенели колокольчики — расписные, с удивительными птицами, чьи крылышки трепетали на ветру; с лавки вышла молодая женщина.

— Любушка! — она укоризненно всплеснула руками.

— У меня получилось! Получилось! Теперь исполнятся их самые сокровенные желания! Правда, здорово?

Ответа я не расслышала, странница (ей тоже досталась одна из искр) определилась с дальнейшим направлением и переступила порог таверны. Стены просторного зала, обшитые деревом, декорировали пустые бутылки и картины с изображением моря. Стойка, столы, стулья, скамейки — все деревянное, вырезанное из двух пород: светлого и темного оттенка. Официантка в длинном, до пола, сарафане несла поднос с хлебом для четверых матросов, к столику около окна. На столешнице уже стояла сковородка с рыбой, оловянные тарелки и ложки с эмблемой трактира. Вдохнув аппетитный аромат пищи, я вспомнила об утреннем завтраке и невольно загрустила… а трактир стал медленно таять, порыв ветра поднял меня вверх, и я оказалась за закрытой печатью прошлого.

Зона Надлома встретила голой черной землей. Я немного отстала от группы и быстро пошла вперед, стараясь чем-то заполнить душевную пустоту. Почему? Этот вопрос не давал покоя. Почему погиб этот чудесный древний город? Казалось, я могла целую вечность гулять по его улочкам, наслаждаясь неповторимой атмосферой. А еще больше хотелось спуститься к морю, оно манило, притягивало, но дверь закрылась. Раньше так бывало, когда я узнавала достаточно. А сейчас? Никогда прежде я не читала про этот богатый и хорошо укрепленный порт. Сколько еще городов стали тенями, преданными забвенью?