Зона навсегда. В эпицентре войны
Шрифт:
– Молодец, – похвалил Горда, видя ее улыбку. – Аномалия еще слишком слаба, чтобы выдать себя каким-либо признаком, но достаточно сильна, чтобы втягивать внутрь легкие предметы. Твои волосы, например. Если б не они, прошли бы мы мимо и ничего не заметили. А это, кстати, вдвойне опасно: довольно скоро эта гадость подрастет и станет совсем взрослой, и, когда на проложенной нами тропе окажутся другие ходоки, они непременно в нее вляпаются. Теперь действуй.
Стрелка кивнула и достала из-за пазухи «походный» мешок. Порылась в нем, извлекла несколько гаек с привязанными к ним лоскутами бинта и обкидала ловушку.
А дальше начался ад. Горда не давал девушке ни минуты отдыха,
Подошел Горда, присел рядом.
– С термическими аномалиями у тебя получалось лучше, – сказал он. – Не знаю, в чем дело, но справляешься ты по-прежнему плохо. Почему не слушаешь моих наставлений? Там, где я приказывал сделать полтора шага, ты делаешь полноценных два. Когда я говорю упасть, ты падаешь слишком поздно. Иногда путаешь стороны. Будь это реальная боевая ситуация, ты погибла бы в считаные минуты. Понимаешь меня, Света?
Девушка вздрогнула. Свое настоящее имя и прошлую жизнь она старалась забыть. И тут опять…
– Мне просто по хрен, Гордеев, – собрав волю в кулак, отчеканила она. – По хрен, понимаешь? Я не хочу знать, в какую часть тела нужно выстрелить мутособаке, чтобы обездвижить или убить эту тварь. Я не хочу копаться в щупальцах мертвого ловца, определяя, какое из них впрыскивает яд жертве, какое – парализующий наркотик, а через какие он питается. Мне не интересны артефакты и их свойства. Мне плевать на аномалии, на «турбины» все эти, на «костоломки». Что за идиот придумал такие названия, а? Я, знаешь ли, заражена кучей болячек, я все равно умру, и если не эти таблетки, – Стрелка помахала зажатой в руке пачкой, – то умру тяжело и скоро. У меня нет времени на нюансы, я тут только за одним: убить полковника, – а за восемь месяцев мы не выяснили о нем почти ничего. Понимаешь меня, Коля?
Выражение лица сталкера, до этого остававшееся каменно-спокойным, переменилось. В глазах блеснул злой огонек.
– И ты наивно полагала, что все будет очень просто, что мы придем и всех победим, что Кисляк приползет к твоим ногам, моля о пощаде, а ты не сжалишься? Так ты думала?! А вот хрен тебе! Возможно, уже завтра он захлебнется кровью, этим принося тебе успокоение, а возможно, мы не найдем полковника никогда. Мы в Зоне, Стрелка, как до тебя не доходит? Тут все постоянно меняется, ничего не стоит на месте. Даже жизнь идет в разы быстрее, год за пять! И никто не знает, когда она прервется! А что ты будешь делать, если я и Ян вдруг погибнем, а? Одна, за Периметром, среди мутантов, аномалий и нелюдей. Совершенно без навыков выживания. Считаешь, мне заняться нечем, кроме как вдалбливать в тебя основы сталкерства, учить стрелять, заставлять запоминать ловушки и артефакты? Да гори оно огнем, подруга! Мне это и даром не сдалось, если бы не одно «но»: я просто хочу, чтобы ты протянула как можно дольше; чтобы, если мы с Яном завтра сдохнем, ты пережила это и закончила начатое всеми нами. Потому что никто, помимо нас с ним и Вентиля, тебе не поможет, никому ты тут не нужна со своей местью. Кроме очередного плена, не светит тебе ничего. Я очень боюсь за тебя, уясни это, наконец, поэтому и требую так много, ибо в Зоне малой кровью не обходится никто.
Горда замолчал,
– Извини, – едва слышно выдавила она. – Я все поняла.
Вернулся Ян.
– Ну и жара, – не замечая кислых физиономий своих друзей, сказал он. – Солнца нет, а парит как в бане.
– Собирайся, возвращаемся в «Чикаго». – Горда встал с земли, швырнул куда-то камушек и склонился над рюкзаком.
– Раз уж вы закончили – может, постреляем? – Наемник, казалось, был на взводе. – Там, недалеко, зомби приперся, свежий совсем, в оптику прекрасно виден. Стрелка его и уложит.
– Чтобы на грохот пальбы сюда все местные твари сбежались?
– Так у меня «пэбээс» с собой. Пять секунд – и мы тише воды! – Отступать Ян не собирался. – Пойдем, дай девчонке лишний раз потренироваться! Да и тебе взглянуть на зомбаря интересно будет: он в форму «яйцеголовых» одет.
Сталкер недовольно нахмурился, но все же уступил.
– Рюкзак с собой бери, – сказал он Стрелке, а затем обратился к другу: – Может, ученый из атакованного лагеря?
– Вполне возможно, – пожал плечами Ян. – Ануфьево хоть и не близко, но и не так уж далеко. Видимо, удалось бедолаге сбежать, да на кукловода нарвался, а тот ему мозги поджарил.
Похватав все свои вещи, Горда со Стрелкой двинулись вслед за наемником. Тот обогнул покосившийся сарай, прошел вдоль трухлявого забора и вывел их маленький отряд на окраину поселка, откуда открывался вид на поляну, утыканную, будто зубочистками, столбами линий электропередач. Остановившись в стороне от фонящего трактора, ходоки действительно заметили метрах в ста от себя одинокую фигуру. Ян вытащил из рюкзака глушитель, а Горда поднес к глазам бинокль и некоторое время пристально разглядывал мишень. Оранжевый комбинезон ученой братии очень выделялся на фоне зеленой растительности. Зомби не двигался, лишь топтался на месте, одна нога его была перебинтована выше колена, на плече висел автомат.
– Держи. – Наемник протянул Стрелке оружие с прикрепленной оптикой. – Не промахнись.
Девушка улыбнулась и без возражений приняла автомат, отсекая навязчивые мысли о том, что несчастный совсем недавно был живым человеком. Стрелка уперла приклад в плечо, приникла к прицелу, вдохнула побольше воздуха и уже на выдохе выбрала слабину спускового крючка… но остановилась, рывком отведя оружие в сторону.
– Ребята, – обращаясь к друзьям, неуверенно сказала она. – А зомби разве курят?
Те недоуменно посмотрели друг на друга.
– Тебе показалось, – спокойно произнес Горда.
– Показалось что? Что человек сигарету прикуривает?
Сталкер снова поднес бинокль к глазам и секунд тридцать пристально смотрел вдаль.
– Слушай, Ян, он действительно курит. – Опустив руку, Горда перевел взгляд на наемника. – Я только что сам видел, как он затягивался и дым выпускал.
– А я говорила! – Довольная собой, Стрелка вернула оружие хозяину. – Что делать будем?
Сталкер задумался. Вариантов было два: либо плюнуть на все и вернуться в бар, оставив ученого на милость судьбы, либо узнать, кто он, попытаться помочь, а дальше – по обстоятельствам. Первый вариант, конечно, был предпочтительнее: приключений друзьям хватало с избытком, лезть в чужие дела не хотелось. Но странное, навязчивое чувство, сродни интуиции, подсказывало Горде, что оказанная этому ученому помощь может обернуться для отряда немалой пользой в будущем.