Zona O-XA
Шрифт:
– Ты че здесь делаешь, Козел? – обидно спросила она.
– Мастурбирую, – зло улыбнулся Лев Валерьяныч.
– Ну, и слава Богу, – примирительно сказала Аська. – А то я уж думала, опять в палатях курить начали. Вроде дымом несет, а?
– Это у тебя подсобка горит, – брякнул фон Штирлиц.
– Ой-ой, беда, беда, – заорала было Аська, но вовремя очухалась и набросилась на Левушку.
– Че, совсем сдурел, псих? Какая подсобка? Третий этаж. Где мы и где она? Полуумок. Ща как дам шваброй по морде, сразу мозги
– А ты не задавай дурных вопросов, – на всякий случай отодвигаясь, засмеялся Исаев.
– Все уже из-за этих асфальтеров насквозь провоняло, – он кивнул на улицу, где уже второй день не покладая рук трудилась бригада асфальтоукладчиков, – а она только дымок почуяла.
– Ладно, живи пока, – примирительно сказала Аська и пошла из палаты.
– И впрямь асфальт укладывают, – подумала уборщица. – Откуда взялись? Вроде, пять минут назад еще не было здесь, а уже полдвора закатали.
На самом деле все было гораздо проще. Многие люди, живя в одно и тоже время и даже в одном и том же дворе, тем не менее живут в разных измерениях, сами того не зная. Они могут ходить друг возле друга, не замечая этого, пока им на это не укажут.
Вот и сейчас произошел тот самый случай, и не укажи Исаев на рабочих, Аська так и не увидела бы их. А потом всю осень ходила бы и удивлялась, откуда здесь новый асфальт появился? Прям, как в сказке. Но это отдельная тема и полное ее описание еще впереди.
Глава 39
А все это время, пока Лев вел переговоры с опасным собеседником, вооруженным мерзкой шваброй, Язык просчитывал ситуацию. Последнее, что он узнал, резко меняло дело и говорило ему о том, что их полет с Жопкой ушел с намеченной траектории, и они попали совсем не туда, куда надо, а значит и скорый выход для них тем самым оказался заказан, тем более, что ему уже приходилось встречаться с евреями, хотя в этой части космоса они оказались впервые.
Этого-то добра было в космосе полно везде. И где бы они раньше не работали, в каких бы удаленных уголках Космоса не летали по приказу Крошки Кэт, они, практически, всегда встречались с этим словом – еврей.
– Тоже миссию какую-то выполняют, – последнее, что успел подумать Язык, прежде чем Левушка снова вернулся к их разговору.
– Итак, – начал Валерьянович, явно показывая, что пора продолжить прерванный рассказ.
– Итак, – повторил Язык задумчиво, понимая, что надо сменить пластинку.
– Итак, – сказал он еще раз, – если не отвлекаться на частности, а кто ты это частность, которая не имеет никакого отношения к нашей миссии…
– Если бы не имела, вы бы в меня не влетели, – опять перебил его Козел, широко улыбаясь. Он уже понял, что совсем не случайно его происхождение вызвало такую реакцию новых друзей.
– Видимо, моя причастность к моей исторической Родине имеет куда более глубокие корни,
Но Язык уже определился с темой и не дал ему продолжить его размышления.
– Напомни мне, пожалуйста, семь чудес света вашей планеты, – он помнил по прошлым встречам с евреями, что те всегда обладали очень большим объемом информации.
– Статуи Гелиоса Родосского и Зевса, усыпальница царя Мавсола, Александрийский маяк, сады Семирамиды, Ебипетские пирамиды, – съехидничал Козел, – и это…, как его, седьмое …
– Точно еврей, – подумал Язык, – информацией обладает не всей до конца, но как всегда больше чем достаточно.
– Причиной всему, – громко продолжил Язык, сконцентрировав свои мысли, – является апогея периодов развития человечества.
– Подожди, а как же седьмое чудо света? Подскажи!
– Да плюнь ты на него, я и первых-то шести не знал, – засмеялся Язык, – слушай сюда.
– Каждый период человеческой цивилизации имеет свой точно установленный историей апогей. Апогеи периодов известных цивилизаций имели место в своей эпохе, когда вековой полюс переходил в столицу или, точнее, в центр владений народа лидера.
– Такими центрами цивилизаций у вас являлись: Вавилон во времена правления Семирамиды две тысячи лет до Рождества Христова; Египет времен Фивы, за пятнадцать веков до нового летоисчисления; ваше, между прочим, еврейское государство времен Соломона со столицей в Иерусалиме, – ткнул он изнутри Козела (тот подпрыгнул), – значит, чувствует, – удовлетворенно отметил Язык. – Греческий расцвет времен Перикла; Римское владычество разных времен и Французское – времен Людовика тринадцатого и четырнадцатого, – подытожил он.
– На протяжении же всего девятнадцатого и двадцатого столетия протекала упорная борьба и перетягивание полюса правления на свою сторону. Вначале в этой борьбе участвовали Россия и Франция, не захотевшая первой расставаться с ним добровольно, затем Германия и Советский Союз. После победы последнего во Второй мировой войне полюс, казалось бы, уже перешел в Москву. Но, увы, все это оказалось очень временно.
– Сразу резко активизировалась Америка и борьба между ними разгорелась с новой силой, – Язык опять ткнул изнутри Леву, но в этот раз тот не отреагировал. – По-разному, значит, до него доходит, – подумал Язык.
– Так вот, Америке удалось оттянуть полюс на нейтральную территорию, а затем и вообще перетянуть на свою, – закончил Язык.
– И вот сейчас, когда все считают, что Америка выиграла эту драматическую битву и является полновластной хозяйкой положения на этой планете, на самом деле она находится в движении в сторону глубокой задницы. А все это необходимо лишь для того, чтобы дать возможность России окрепнуть и набраться сил перед новыми важными битвами, – сделал вывод Исаев.