Зона Пси
Шрифт:
Солдат поднял глаза к металлическому листу, свисающему на цепях с рассохшейся балки. На ржавой поверхности плясала надпись: «ЭТО НЕ ВАШ ПРОКЛЯТЫЙ». Виктор задумался и ещё несколько раз прочёл. Создавалось стойкое ощущение, что обращаются к ним.
Елизавета выскочила из джипа.
– Пошли в ворота. Нет здесь связи. Никого нет. Словно весь мир повесился.
Они даже не заметили, как проскочили густое марево и оказались в пасмурном дне; а если и заметили, то мгновенно забыли.
3
Они будто окунулись в глубины грязного и мрачного океана. Мёртвая тишина поглотила все звуки,
Солдат и Лиза застыли, рассматривая территорию особняка, заросшего разными колючими кустарниками и деревцами: терновником, ежевикой, шиповником, розами, боярышником. В нескольких местах они создавали непролазные гущи и походили на невысокие горы, покрытые зелёной листвой. Стена западной стороны дома и фасад поросли диким виноградом и плющом, а с крыши высокой террасы свисали салатовые гроздья хмеля. Все ставни окон закрыты, переплетены ржавыми цепями, сцепленными мощными навесными замками. Повсеместно валялся мусор, разбитые и раскрошенные кирпичи.
Левая ладонь Елизаветы непроизвольно сжала пальцы Виктора и больше не отпустила, а правая потянулась под ветровку к ручке пистолета в заплечной кобуре.
Площадка перед левой стороной дома заболочена, в земляных холмиках, покрытых мхом; слюдянистые кочки утопали в пучках осоки. Повсюду валялись мёртвые птицы с оголёнными рёбрами и костями.
– А там, – прошептала Лиза, – где на дороге валялся холодильник и стиральная машинка… наверное, мародёры поработали.
– Здесь ни одного столба для электричества нет. Будто попали в другое столетие. – Виктор еле отвёл глаза от скелетика воробья, овитого скелетиком мелкой змейки. – Здесь, наверное, логово самого дьявола. Или его дружбанов, которые питаются дикими птицами. Прямо, обитель зла.
– Может, столбы на другой стороне? – с надеждой в голосе спросила Елизавета, сжала покрепче ручку пистолета. – Или генератор свой. Солнечные панели. Ветряки… там всякие.
– Ага. И в придачу приведения и призраки бывших хозяев. Судя по запустению, сюда никто не захаживал лет сто. А холодильник на дороге был как новый.
– Но как-то ведь он туда попал?
– Да, как-то попал, – задумчиво ответил Солдат, взглянул в сторону на огромный старый дуб с оголившимися корнями и с густолиственными огромными ветвями, где с одной свисала верёвка, заканчивающаяся автомобильной шиной. По спине пробежали полчища ледяных бугорков. – Лиз, Лиз, посмотри, это же ребёнок?
Елизавета повернула лицо и посмотрела, куда указывает палец Виктора.
– Да-а, – протянуто произнесла она. – Да, это ребёнок! Настоящий! Бежим скорее к нему!
Обгоняя друг друга, они помчались к самодельным качелям. Солдат подбежал первым. Метра за три он резко приостановил бег и уже подходил очень медленными и короткими шажками. Он повернулся к Лизе.
– Стой, не подбегай!
Но Елизавета была почти рядом. Она, так же как Виктор, приостановила бег за несколько шагов и медленно подходила,
– О боже, – обомлела она и прижала ладонь ко рту.
На шине, склонив голову, сидел мальчик лет шести, или даже пяти. Его свесившие ноги в длинных гольфах были стянуты колючей проволокой над самыми щиколотками, свалившиеся сандалики валялись под ступнями и были поглощены грязью, теперь уже сухой и потрескавшейся. Связанные колючей проволокой ладони, пальцы которых обхватывали верёвку возле головы, почти розового цвета, будто немного покраснели от холода, видны даже венки. Когда-то белые шорты и футболка измазаны маслянистым вязким веществом, похожим на солидол. Из головы торчало окровавленное лезвие с длинной ручкой.
Солдату стало совсем плохо, когда он увидел эмблему в виде парусника на кармашке шортов – до невозможности как что-то ему напоминавшее.
– Какие у него беленькие волосики, – восхищённым и одновременно удручённым тоном произнесла Лиза. – Я так больше не могу. Что творится? Это ведь недавно случилось? Да? У него кожа как у живого. Посмотри, может, он и правда ещё живой.
– Ага, – угрюмо ответил Солдат. – У него из головы секира торчит размером рельса.
– Что нам делать? – плаксивым голосом простонала Лиза. – Что делать? Кому звонить? Кому сообщать?
– Да никому. Нет никого и нигде. Ты ещё не поняла?
– Как… какого на хрен?.. Такого не может быть. Где-то должны быть люди. Хочешь сказать, мы попали в какую-то аномалию? Типа как в каких-то играх, или… не знаю… как в фильмах, как в фантастике. Как в грёбаной фантастике, да?
– Да, – ответил Солдат, как отрезал. – Или нет.
– Вот это ответ! – воскликнула Елизавета, вознеся к небу ладони, хлопнула себя по бёдрам. – За такой сказанный шедевр тебе впору давать Нобелевскую премию.
– Ну, можно без премии… просто давать.
– Ты снова за своё! – взвизгнула Лиза. – Одолели твои шутки. – Она подошла вплотную к Виктору, задрала лицо, чуть носом не коснулась подбородка. – Ну правда же, не надо. Вот если выберемся, тогда…
– Будешь давать?
– Ты осёл! Будешь шутить! Ты!.. Я тогда тебе будешь шутить! То есть шутить ты!.. То есть… ты! Да пошёл ты, запутал меня! – Обеими ладонями она оттолкнула Солдата в грудь. – Не шути больше, я сказала, пока в нормальное место не попадём. – Она увидела ехидную ухмылку на губах Виктора. – Стоп! – Пальцы злобно сжали губы Солдата. – Я знаю, что ты сейчас ляпнешь, догадываюсь. Нет. Пока – нет. – Она убрала ладонь от губ и показала кулак.
– Ну… раз пока, то обнадёживает.
– Да, и пока обнадёживаешься, думай, пожалуйста, что нам делать дальше. Я уже от страха и непонимания становлюсь маленькой. Сейчас выкину пистолет и убегу, оставлю тебя одного.
– Я тогда огорчусь и не пойду тебя искать. Заблудишься полностью, и от страха станешь совсем горошинкой. Тогда тебе и армада вертолётов не поможет найтись.
– Гад. Чтоб ни на шаг от меня не отходил.
Солдат улыбнулся, провёл ладонью по волосам Лизы и подошёл к самодельным качелям. Присел на корточки и попробовал заглянуть в лицо ребёнка. Шея мальчика хрустнула, – Елизавета вскрикнула от ужаса, – и голова совсем опала на грудь.