Зона вторжения. Байкал
Шрифт:
Вышли налегке, едва только солнце показалось из-за сопок. Под удивленными взглядами встречных охранников протопали по дорожкам к реке, там нацепили лыжи и пошли сначала по снежной целине в негустом ольшанике, а потом вышли на лед реки и двинулись вверх по течению. Снегу в долине было не много, мало его было и на реке, и это значительно облегчало продвижение. Они быстро умахали далеко от рудника. Широкие охотничьи лыжи, которые им выделил Кабыхно, были отличными — нетяжелыми, подбитыми камусом, они не скользили на склоне и хорошо держали на поверхности
Алексей зорко смотрел по сторонам, успевал любоваться открывающимися видами зимнего леса, взглянуть на голубоватые сопки, на местами обнажившийся зеленоватый хрустальный лед на реке, на прозрачный ольховник, тянувшийся вдоль берега, на сосны с клочковатыми шапками слежавшегося, по-весеннему тяжелого снега. Кругом стояла вековая тайга — места таинственные и безлюдные, полные пушного зверя, неведомых птиц и лесных духов. И «бесы» тоже где-то здесь обитали, это Алексей помнил каждую секунду. Что же это за твари такие, что и в руднике, и в лесу, рядом с поселком, чувствуют себя хозяевами?
Бато тоже смотрел вокруг: снег для него был открытой книгой, по которой он так соскучился на военной службе: вот здесь в бочаге живет ондатра, вот ее следы, а здесь в ольшанике обитает семейство соболей. Слишком близко к жилью, наверное, совсем молодые, сеголетки. А вон там, на ровном месте, где из-под снега торчит рыжеватый бурьян, мышковала лисица…
Бато прислушивался к звукам, доносившимся из чащи: где-то вдалеке сердито затрещала белка, сразу же встревоженно вскрикнула сойка, но тут же смолкла. Он потянул носом воздух. Несомненно, пахло близкой весной — прелой листвой, землей, талым снегом и еще чем-то неуловимым, что сразу заставляет человека понять: тепло не за горами.
Противоположный берег Джугояки был скалистым — отвесные скалы в лучах солнца, карабкающегося все выше и выше по небу, казались красными, склоны горы выше скал поросли лесом, а на лысых вершинах лежал снег.
…Из-за поворота реки навстречу лыжникам показалась цепочка из трех оленей. Вожака за повод вел низенький человек в шапке-ушанке и в старенькой парке. Второй и третий олени были нагружены. Когда животные оказались на чистом, гладком льду, они стали скользить, смешно перебирая короткими ногами. В конце концов, последний олень упал, за ним на лед, забавно взбрыкнув ногами, хлопнулся и второй олень, вожак же, поддерживаемый за узду человеком, устоял на ногах.
Друзья рассмеялись, издалека глядя на эту забавную сцену. Человек отцепил второго и третьего оленя, помог вожаку дойти до снега, вернулся ко второму оленю, потянул за узду. Повинуясь человеку, олень осторожно, то и дело оскальзываясь, поднялся на ноги и, перебирая ногами, последовал за человеком. Труднее всего пришлось с третьим оленем. Он сначала неуверенно встал на ноги, но снова упал, опять поднялся и опять упал. Наконец, человеку это надоело, он просто взял оленя за узду покрепче и отбуксировал животное туда, где лед был покрыт слоем снега и где олень мог уже без труда подняться на все четыре ноги.
Олень
Человек заметил друзей сразу же, как только появился из-за скалистого поворота реки, однако виду не подавал, занятый своим делом. Но как только караван был приведен в порядок и мог двигаться дальше, он сменил курс и пересек неширокую здесь Джугояку.
— Здравствуйте! — сказал он друзьям. — С рудника? Или с поселка?
— С рудника, — ответил Алексей, пожимая ему руку.
— Николай! — сказал человек.
— Алексей, — представился Карабанов.
— Бато, — Аюшеев тоже пожал руку новому знакомому. — А вы, я вижу, с добычей?
— Да, — согласно кивнул головой Николай, — изюбря спромышлял да белок несколько штук.
— А куда ходил? — спросил Алексей.
Николай зыркнул на него черными глазами, чуть приподнял брови.
— Да тут недалеко, — уклончиво сказал он.
Алексей сообразил: Николай не доверяет незнакомым людям, но уточнять не стал. У охотников свои причуды.
— А там, где был, хоть спокойно, никакие зверушки не бегают?
По лицу охотника сразу стало понятно, что тот смекнул, о чем говорит спецназовец.
— Спокойно все, — после короткой заминки уверенно ответил Николай. — А! — Охотник хлопнул себя ладошкой по лбу. Рука у него была загорелая, морщинистая. — Вы, наверное, новые охранники, да? А щас куда собрались?
— Да тут, — неопределенно махнул рукой Алексей, — вокруг горки прогуляться.
— Вокруг этой? — Николай удивленно поднял брови.
— Ну да.
— Так вы промахнулись. Вон скалу видите? Вон ту, острую?
Друзья посмотрели назад, ниже по течению реки, на другом берегу стояла приметная скала.
— Так вот напротив нее, по этому берегу, тропа в лес уходит, как раз вокруг горы идет. А как через гору перевалите, там тоже приметная такая скала есть, раздвоенная. Мы ее Рогаткой называем, так там тоже забирайте налево, ну и по тропе вернетесь прямо к поселку. Поняли, да?
— Ясненько, — ответил Алексей. — Спасибо!
— Вы только осторожнее будьте, Васька недавно тут, на реке, следы шатуна видел. К поселку он не выходил. Может, сдох, а может, ходит тут где-нибудь. Косулю завалил или изюбря, вот и не показывается. Ружья, я гляжу, у вас вон какие! Хорошие. Начеку будьте. А то и ружье не поможет!
— А Васька — это кто?
— Васька — это наш, поселковский. Багаев. Он медведя этого следить ходил, да собака у него плохонькая. На белку — ниче так, а зверя боится. Какая с ней охота! Ну, до свидания! — Николай махнул друзьям рукой и вернулся к оленям. Его маленький караван двинулся дальше к поселку.