Зона вторжения. Байкал
Шрифт:
— Анатолий! Это шаман местный. Уцелел, значит! — усмехнулся Алексей. — Ну слава Богу, одним грехом на душе меньше, — Алексей в двух словах рассказал про бунт Шестопалова. — У вас связь с Большой землей есть? — закончил он свой рассказ вопросом. — Рация, спутниковый телефон?
Михалыч отрицательно покачал головой.
— Была рация. С рудником связь поддерживать. Теперь нету. Вышла из строя еще полгода назад. А отремонтировать некому. Есть радио, но вести с Большой земли все больше плохие приходят: халифат прет, наши грозят
Алексей посидел, переваривая услышанное.
— Тем более связаться с Москвой надо. Раз обстановка изменилась…
— Вообще-то рация есть, но до нее — полдня ходу. На метеостанции, на Шестокинских гольцах.
— Значит, надо послать туда надежного человека. Я напишу, с кем надо связаться и что говорить.
Михалыч задумался.
— Хорошо, попрошу с утра Викентия. Это помощник мой. Ему доверяю. Он сделает. Значит, капитана держат на руднике, — сменил тему Михалыч. — Так?
— Так.
— Где именно, мы не знаем. Возможно, и его, и друга твоего уже в расход пустили. А зэка, думаешь, бунт поднимут? — Михалыч задумался. — Да… Нам бы баб и детишек спрятать подальше… Тут женщин немного: моя, да вот у Федора жена есть, да маленькая Верочка, да вот Татьяна еще теперь. Если вырвутся, куда они побегут? Как думаешь? — Михалыч вопросительно глянул на Алексея, но ответа ждать не стал. — В разные стороны тикать будут! Кто в Монголию, кто сюда, в эту сторону побежит, а кто по зимнику рванет на Нижнеудинск. Дурные вести ты нам принес!
Алексей пожал плечами.
— Лучше знать загодя, что может случиться! А бабы и детишки… Наверняка знаете места в округе, вроде Козьей пади. Надо в такое место спрятать и баб, и детей. В идеале, чтобы пещера была повыше, от бандюков отбиваться.
— Будем думать! — Михалыч хлопнул широкими ладошками по коленкам, повернулся к двери. — Ириш! Может, поесть сгоношишь да баньку гостю соберешь? Сегодня топили — она еще теплая стоит, — последние слова он обратил к Алексею.
Карабанов замотал головой.
— За угощение — спасибо! Не откажусь. А баня — в другой раз! Лучше горючкой поделитесь, если есть. Отблагодарю, чем смогу.
— Куда собрался? — насторожился Михалыч.
— За другом, — предвидя возражения, отрезал Алексей. — Он мне под Астраханью жизнь спас, из боя вынес. Я добро помню.
— Может, завтра с утра? — засомневался Михалыч.
— К утру там все что угодно может быть.
— Ну, коль так решил, будь по-твоему! — кивнул Михалыч. — Горючки дам, боеприпасов. А вот помочь…
— Да мне много помощи и не надо, — перебил Михалыча Карабанов. — Мне бы охрану отвлечь, чтобы в поселение пробраться. Большего я требовать не вправе. Там, — Алексей мотнул головой в сторону рудника, — там мне
— Тогда возьмешь Андрюху! Он пацан сообразительный, поможет.
В дверях возникла Ирина, неодобрительно посмотрела на мужа.
Михалыч и ухом не повел. Ирина вздохнула, покачала головой.
— Ты на стол-то подашь, нет? — сурово спросил Михалыч жену. — А то гость с голоду помрет!
Ирина пошла к буфету, сердито загремела посудой.
— Ты на нее внимания не обращай, — усмехнулся Михалыч. — Все будет океюшки… А я вот все спросить тебя хочу: что-то скуласт ты больно, не из местных?
Алексей усмехнулся одними губами.
— Говорят, бабка была карагасской. Жила под Нижнеудинском. Видел фотографию. Натуральная скво! [23] Так что можно сказать, из местных… У тебя инструменты есть какие-нибудь?
— Обижаешь! У меня целая мастерская!
23
Скво — индейская женщина.
— Тогда, Юрий Михайлович, пойдем туда, не будем тратить время попусту…
Глава шестая
РУДНИК
…Через два часа все к тем же южным воротам со стороны поселка Новая Нерха подъехал парнишка на снегоходе. Остановился внизу, возле самых ворот, крикнул:
— Эй, там, наверху! Позовите Толика!
Сверху недоуменно спросили:
— Кого?
— Шамана Толика! Меня мамка послала, говорит, духи ей сказали, что он здесь! Говорит, пусть едет к нам, покамлает, а то у нас лошадь заболела!
— Ты чего-то путаешь, пацан! — снисходительно сказали сверху. — Это тебе к ветеринару!
— Вот если бы у тебя мамка заболела! Тогда мы бы ей сами покамлали! — сказал другой голос.
— С удовольствием! — добавил первый голос.
На вышке дружно заржали.
— Я серьезно, дяденька! — заканючил внизу пацан. — Мамке камлать не надо, мамка здоровая у меня, а вот лошадь заболела, сдохнет же лошадь, жалко!
— Да на фига тебе лошадь-то, — спросил первый голос, — когда у тебя снегоход есть? Налей полный бак и дуй хоть до Алыгджера!
— Ну позовите Толика! — продолжал канючить парнишка. — Ну че вам стоит? Ну позовите! Мамка ругаться будет, если без него вернусь!
— Да пусть она сама приедет, тогда мы ей покажем!.. Толика! Ага! В три часа ночи! — В ответ снова раздался хохот.
Пацан на какое-то время озадаченно замолчал. Потом возобновил просьбы и мольбы:
— Дяденьки! Ну позовите Толика!
— Да нету его! — наконец сжалился один из вохровцев. — Сбежал он еще вчера вечером! Вместе со всеми своими оленями! Ты бы, парень, тоже дул бы отсюда, а то, не ровен час, черти нападут. А у тебя, поди, и оружия-то нету!